Университетский вопрос в России

Второю язвою, вредящею университетскому делу и объясняющею существование и процветание института Einpauker’ов в Германии, именно и являются эти государственные экзамены. Мне в прошлом году в каникулярное время пришлось, между прочим, в качестве приглашенного гостя принять участие в заседании государственной юридической комиссии в Берлине. Я почувствовал величайшее затруднение, когда после окончания заседания наступила минута для сообщения своих впечатлений и мнения председательствовавшему сановнику и другим членам комиссии, по-видимому, ожидавшим услышать комплименты… Экзаменуется сразу несколько человек (один поправляет другого) и сразу по многим предметам. Главную роль в конце концов играют профессора (так что и там «государственные» экзамены сводятся к фикции), но и профессор не может быть компетентным экзаменатором по чуждым ему специальностям, и о серьезном экзамене по всем предметам здесь и речи быть не может. Некоторым экзаменующимся по некоторым наукам вообще может быть не предложено ни одного вопроса, или приходится случайно ответить (или не ответить) на один-два элементарных вопроса. У меня от этой смеси экзаменующихся, предметов и вопросов получился сумбур в голове, и я бы не смог сказать вовсе, кто из экзаменующихся насколько крепок в какой области. Только общее невежество одного из четырех экзаменовавшихся мне так врезалось в память, что его провал мне во всяком случае представлялся неизбежным. Но его экзамен признан был удовлетворительным[39].

Как бы то ни было, как наличности своеобразного личного материала для обучения по методу быстрого элементарного вдалбливания, так и успешному в экзаменном смысле применению этого метода со стороны Einpauker’ов, которые к тому же тщательно изучают и хорошо знают любимые вопросы комиссионных экзаменаторов и надлежащие ответы на эти вопросы, удивляться вовсе не приходится.

Скорее можно удивляться той замечательной духовной силе германских университетов, которая дает им возможность, несмотря на упомянутые язвы (в том числе и своеобразную конкуренцию со стороны Einpauker’ов), все-таки оживлять и поддерживать дух народа могучею струей научного света и университетского образования. Институт Einpauker’ов – все-таки ничтожный паразит, питающийся отбросами; громадное большинство, даже и отбывающих в первое время университетской жизни обязательное Bummeln студентов слушают университетские лекции и вообще получают настоящее университетское образование, и только лишь немногие довольствуются фальсифицированным суррогатом его в виде быстрого вдалбливания по методу репетиторских «собеседований» для экзамена.

Сродное описанному институту Einpauker’ов явление и вместе с тем подтверждение фактической возможности элементарного вдалбливания к экзамену университетских наук в течение немногих дней можно, впрочем, наблюдать и в нашей университетской жизни. Мне, между прочим, пришлось особенно близко наблюдать удивительно быстрое прохождение курса университетских наук путем совместного разучивания и взаимного спрашивания по программе государственных комиссий в первое время действия этих комиссий по Уставу 1884 г.; тогда, как известно, приходилось окончившим курс выдерживать в течение небольшого сравнительно периода времени экзамены по всем факультетским наукам, из коих многие многим из оканчивающих были дотоле совершенно неизвестны (лекции некоторых профессоров далеко не заинтересовывали и не увлекали в пользу их наук, а университетских экзаменов во время прохождения курса не было). И вот помнится мне такая картина. Два товарища «проходят» университетскую науку путем очередного чтения и взаимного выспрашивания по билетам и программе (с обращением главного внимания на начало билета). После нескольких дней, например 3–5, такого занятия «наука» или даже две науки готовы, идут на экзамен, после (успешного) экзамена в баню, а потом опять садятся на несколько дней за зубрение новой науки, опять экзамен, после экзамена омовение, на очереди новая наука, экзамен, омовение и т. д. В начале экзаменного периода, после римского права и других «главных» предметов, ходили в баню и мылись мылом; после второстепенных предметов купались в Днепре и обходились без мыла, справедливо рассуждая, что для достаточного омовения от остатков этих «наук» можно обойтись и без мыла.

Справедливость, впрочем, требует признать, что замечательно успешных результатов достигали и те, которые не прибегали к методу взаимного выспрашивания, а зубрили единолично по учебникам и конспектам с послеэкзаменным омовением или и без такового.

Поэтому не менее гениальною, чем идея превращения университетов в институты Einpauker’ов, а профессоров в натаскивателей, следует признать и ту недавно предложенную идею реформы прохождения университетских наук, которая сводится к выработке путем совместного участия профессоров-специалистов системы учебников, по одному на каждую университетскую науку, и производства экзаменов по этим учебникам.