Unknown

Я наклонилась, чтобы проверить дыхание мистера Ормистона: хриплое, но не затрудненное. За пять минут он вылакал почти полбутылки – доза, которая могла бы убить того, кто менее привык к рому, чем английский моряк. Но жизненные показатели были вполне хорошими, даже несмотря на высокую температуру. Опьянение ни в коей мере не замещало анестезию: пациент оглушен, но не без сознания, и обязательно придет в себя, когда я начну резать. Тем не менее, алкоголь уменьшал страх и мог слегка притупить резкую боль. Вот интересно, смогу ли я снова – и когда это будет? – приготовить эфир?

В длинной комнате стояли несколько маленьких столиков, на которых лежали горы бинтов, корпии и других перевязочных материалов. Я выбрала хороший запас относительно чистых повязок и вернулась с ними к кушетке. В тот же момент с ведром воды прибыла задыхающаяся и раскрасневшаяся миссис Рейвен, которая явно переживала, не пропустила ли она чего-нибудь. А минуту спустя с пилой своего брата прибежала столь же запыхавшаяся от бега Рейчел Хантер.

– Если вы не против, друг Дэнзелл, не могли бы вы промыть кипятком лезвие пилы? – попросила я, повязывая вокруг талии джутовый мешок вместо фартука. По спине стекал пот, который щекотал между ягодицами. На голову в виде банданы я повязала длинный отрез ткани, чтобы предотвратить попадание пота в глаза, пока я работаю. – И потрите хорошенько те пятна, что возле рукояти, ладно? А затем сделайте то же самое с моим ножом и тем держателем, если не трудно.

Дэнзелл все это проделал, хоть и выглядел озадаченным. Толпа заинтересованно перешептывалась, ведь они никогда не видели такого диковинного действа, но присутствие туземного мистера Дика удерживало их на безопасном расстоянии.

– Как ты думаешь, лейтенант и в самом деле повесит нашего друга? – прошептал Дэнзелл, кивая на мистера Дика. – Или сможет это устроить, если до этого дойдет?

– Уверена, ему бы очень хотелось, но я действительно считаю, что нет – у него не получится. Мистер Дик – английский военнопленный. А вас он сможет подвергнуть военному трибуналу, как думаете?

– Полагаю, он может попытаться, – ответил Дэнзелл, и, судя по всему, совершенно не переживал из-за подобной перспективы. – В конце концов, я зачислен в штат.

– Правда?

Это казалось странным. Но он был не единственным квакером, которого я встречала на полях сражений, если уж на то пошло.

– О, да. Но мне кажется, в армии не так много хирургов, чтобы она могла себе позволить повесить одного из них. И сомневаюсь, что понижение в ранге сильно отразится на моей компетентности, – доктор весело мне улыбнулся. – У тебя вон, если не ошибаюсь, вообще нет чина. И все же, я уверен, что ты справишься.

– С Божьей помощью, – сказала я, и Дэнни серьезно кивнул.

– С Божьей помощью, – повторил он и передал мне нож, все еще горячий от кипятка.

– Вы бы немного отодвинулись, – сказала я зрителям. – Тут будет кровавое месиво.

– Ох, Боже-Боже, – запричитала миссис Рейвен, делая дрожащие вдохи предвкушения. – Это совершеннейший ужас!

ГЛАВА 45

ТРИ СТРЕЛЫ

Моттвилль, Пенсильвания

10 июня 1977

ГРЕЙ ВНЕЗАПНО вскочил, едва избежав удара головой о низкую балку, проходящую над его кроватью. Его сердце колотилось, шея и виски взмокли от пота, и в данный момент он понятия не имел, где находился.

– Третья стрела, – произнес он вслух и встряхнул головой, пытаясь подобрать слова для чрезвычайно яркого сна, от которого он так резко пробудился.

Был это сон, воспоминание или нечто среднее между тем и другим? Лорд Джон находился в главной приемной поместья «Труа Флеш» и разглядывал весьма симпатичную работу Стаббса (один из ведущих европейских художников-анималистов. – прим. пер.), пристроенную справа от барочной каминной полки. Картины практически полностью закрывали стены – висели буквально снизу доверху, нагроможденные без учета тематики или ценности.

Было ли это на самом деле? Грей смутно вспомнил ощущение подавленности от избыточного декора. Но на самом ли деле имело место это скопление живописи: портреты, зловеще ухмыляющиеся сверху и снизу, все эти лица, куда не кинешь взгляд?

Во сне барон Амандин стоял сбоку от него, задевая его твердым плечом – они были почти одного роста. Барон говорил об одной из картин, но Грей не мог припомнить, что именно – возможно, что-то о технике, которую использовал художник.

С другой стороны от него находилась сестра барона Сесиль Бичем, стоявшая столь же близко – ее оголенное плечо касалось плеча лорда Джона. Она напудрила волосы и благоухала жасмином; резкий одеколон барона отдавал бергамотом и цибетом (выделение желез внутренней секреции небольшого животного семейства виверровых, мускус. – прим. пер.). Грей вспомнил – ведь запахи во снах не ощущаются, так? – смешение тяжелых ароматов с горечью древесной золы в удушливом тепле комнаты и слабое чувство тошноты, вызванное этой смесью. Чья-то рука обхватила и бесцеремонно сжала одну из его ягодиц, а затем начала вкрадчиво гладить ее. Он не знал, чья это рука.

И это ему не приснилось.