Unknown

- У меня были все эти встречи с людьми, где все, что они говорили, было такой очевидной чушью, - говорит Олстон. - Талибы предлагали безопасность на своих условиях, что, очевидно, было проблема­тично, но они предлагали социальные услуги. Они обеспечивали продовольствием или медицинским обслуживанием и разрешали разводы и другие споры. Если бы у вас возникли эти проблемы и вы обратились к правительству, они, скорее всего, обчистили бы вас. По сравнению с полевыми команди­рами, вам было бы лучше в деревенской системе, управляемой талибами, потому что, по крайней ме­ре, там была бы система и некоторая предсказуемость. Очевидно, что это была не та система ценно­стей, которую вы хотели, но в краткосрочной перспективе и для поддержания вашей жизни это было довольно просто.

По словам Олстона, в тех местах, где ночные рейды и убийства с захватами по ССПВ были обычным делом, а услуги и правосудие были редкостью, "вы были бы сумасшедшим, если бы были обычным афганцем и не встали на сторону талибов".

Во время войны в Афганистане у SASR был один из самых низких, если не самый низкий официаль­ный уровень ПТСР, депрессии и психических расстройств во всех СОА. Марк Мэтисон говорит, что отчасти это было побочным продуктом критериев отбора SASR для стоиков, солдат, которые неохотно обращались бы за помощью в области психического здоровья.

- Часть того, что мы ищем в операторах, - это способность терпеть дерьмо, - объясняет он. - Отделять одно от другого. И продолжать функционировать на чрезвычайно высоком уровне в течение очень длительного периода времени. Это очень полезно для оператора.

- Мы знаем, что от 2 до 8 процентов солдат будут страдать от проблем с психическим здоровьем после операции, - говорит Мэтисон. - Мы знаем это, и все же политическая атмосфера, которую мы получа­ли, заключалась в том, что единственным приемлемым показателем был ноль. [Объединенное коман­дование здравоохранения] провело все эти процессы и обучение [которые становились обязательны­ми], и [КССО] говорило: "Как, черт возьми, мы собираемся это сделать?"

Мэтисон говорит, что он был на встречах со старшими офицерами SASR, на которых они обсуждали, как они могли бы избежать необходимости полностью соблюдать политику Объединенного командо­вания здравоохранения в отношении ПТСР.

- [Командование SASR решило] "Мы этого не делаем. Если мы сделаем что-то из этого, нам придется сделать все это, а мы этого не делаем. Тогда нам крышка", - сообщает Мэтисон. И избежать этого ста­ло возможным одним движением ручки. - Практически на все может быть наложено вето командиром. Если есть оперативный императив не делать этого, вот что происходит. Это карточка "выйди из тюрь­мы".

Реальный уровень ПТСР и проблем с психическим здоровьем в SASR во время войны в Афганистане теперь никогда не будет известен, но Мэтисон подозревает, что решение не связываться с Объединен­ным командованием здравоохранения было принято потому, что, если бы этот истинный уровень был выявлен, весь полк мог бы быть признан небоеспособным.

- Хотели бы вы быть командиром, которому приходится объяснять, что вы не смогли собрать доста­точно солдат, чтобы продолжать войну? - спрашивает Мэтисон.

Он считает, что каждый, имеющий определенный уровень выслуги лет, знал, что в результате боевых действий жизнь некоторых операторов оборвется или будет разрушена из-за психологической травмы, оставшейся у них после боя. Вероятность получения увечий, ранений или смерти в бою или в ре­зультате несчастного случая обычно учитывалась при планировании военных операций, и, по крайней мере, по словам Марка Мэтисона, оценка числа самоубийств в результате или серьезных психических расстройств должна была учитываться при каждом развертывании силового подразделения SASR - независимо от того, произошли ли смерти или беспорядки во время войны или после нее.

- На курсах подготовки офицеров вас учат рассчитывать уровень смертности в ходе операции или дей­ствия и сопоставлять его с целями действия, - объясняет он. - Мы должны были делать это по ходу де­ла, но никто этого так и не сделал.

По словам Мэтисона, после того, как операторы пережили многократную ротацию ОГССО, "повсюду стали появляться красные флажки". На еженедельной встрече по вопросам социального обеспечения с командиром Мэтисон отметил увеличение числа случаев "супружеских трудностей, домашнего наси­лия, проблем детей, детского хулиганства и жестокости в школе, мелких правонарушений, превыше­ния скорости, пьянства до бесчувствия в пабе и драк".

В то время как подобный тип поведения не был редкостью в подразделениях регулярной армии, в ко­торых было полно подростков и лиц пост-подросткового возраста, это было необычно в SASR, где в основном служили умные семейные мужчины в возрасте от тридцати до сорока лет.