Unknown

На это было неловко смотреть, вот что это было, и я был уверен, что часть дискомфорта можно было бы снять, если бы Бриг ответил на серию молниеносных вопросов, которыми забросал его Чейз - при необходимости они всегда могли сослаться на конфиденциальность адвоката и клиента, — но Бригем Стэнтон был на сто процентов отвлечен. Он даже не притворялся, что хочет уделить Чейзу внимание, и вместо этого завороженно смотрел на человека, стоявшего перед одним из окон и смотревшего вниз на Стрип.

– Бриг, – прохрипел Чейз, мучаясь от того, что не может привлечь внимание друга, не говоря уже о том, чтобы заставить его встретить взгляд. Я слышал, как дрожал его голос, когда он взял дело в свои руки - в буквальном смысле слова - и прижал их к лицу Брига, заставляя его посмотреть на него.

Это не сработало. Бриг повернул голову, но его глаза оставались прикованы к человеку, стоящему у окна. Это был Эрик Фостер. Когда Бриг схватил Чейза за запястья, оттолкнул их, не сводя с него взгляда, я увидел, как Чейз сдулся.

Эрик, в свою очередь, повернулся, когда мы вошли, его темно-карие глаза скользнули по мне, потом по Далласу, а затем вернулись к Бригу и надолго задержались на нем. Его руки оставались скрещенными, двигались только глубокие, влажные глаза, прежде чем он повернулся назад и снова превратился в образец твердых, неподвижных мышц, вырисовывающихся силуэтом на фоне сияния огней внизу.

Бриг тяжело сглотнул, сделал вдох и бросился прочь, пересекая комнату и не обращая ни на кого внимания. Его единственная цель - добраться до Эрика. Подойдя к нему, он схватил его за бицепс и, не получив ответа, потянул, разворачивая опекуна лицом к себе.

Хмурый взгляд мужчины впечатлял, он мог бы легко напугать любого, кто его не знал, и заставить отступить перед потенциальной угрозой, но Брига это не волновало. Он безумно ухмыльнулся и переплел свои пальцы с пальцами Эрика. Когда он осторожно потянул за пальцы, Эрик последовал за ним. Они вышли из комнаты в ближайшую, которая, так уж получилось, принадлежала мне и Чейзу. Эрик закрыл за ними дверь.

Это не был один из тех голливудских моментов, когда все замирает. На толпу не опустилась тишина; вряд ли кто-то вообще оторвался от своих дел, чтобы заметить, что сделал Бриг. По большому счету, это было незначительное событие... если только вы не Астор или Чейз.

Выражение лица Чейза было слишком разочарованным, и он, пошатываясь, подошел к бару, где Кент все еще наливал. Это будет некрасиво.

Астор встала, со всей целеустремленностью и достоинством, которыми она обладала, и направилась к комнате, которую она должна была делить с Бригом, и я последовал за ней, добравшись до комнаты как раз в тот момент, когда она начала доставать вещи из ящиков и собирать свой чемодан.

– Ты мне солгала, – сказал я вместо приветствия, вместо того чтобы спросить, все ли с ней в порядке, и направился к шкафу, чтобы достать для нее сумку с одеждой.

– Я уже давно играю в эту игру, – согласилась она, грустно улыбнувшись, и в ее тоне прозвучала грусть и покорность. – Но я ясно дала понять, что он не мой жени.

– Да, дала, – согласился я.

– Я сказала ему, что буду играть свою роль до тех пор, пока он не сделает из меня дуру, – объяснила она, ее тон был стоическим, ровным. – Ну, теперь он это сделал, так что с меня хватит.

– Не думаю, что все заметили.

– Уверяю тебя, сейчас об этом говорят и пишут в твиттере.

– Возможно, – согласился я, потому что секретов больше не было.

– В любом случае, мне надоело притворяться.

– Зачем это делать? – мне было интересно. Люди делали всевозможные вещи ради денег, власти, но Астор не нуждалась в деньгах Брига, и я уверен, что она обладала определенной властью сама по себе.

– Во-первых, – начала она, дождавшись, пока я положу сумку на кровать и расстегнув молнию, прежде чем вернуться к шкафу, – работа с Бригом свела меня с целым рядом влиятельных бизнесменов, с которыми я бы иначе не познакомилась. Люди с кошельками нараспашку, которые любят бросать огромные суммы на дела во имя альтруизма. Мне не стыдно признаться, что организации, которые я курирую, получили от этого огромную выгоду.

Я молчал, желая, чтобы она продолжала.

– Во-вторых, – продолжила она, укладывая одежду в чемодан, – у меня появились даже более прочные социальные контакты, чем деловые, и ты не хуже меня знаешь, что важно не что ты знаешь, а кого.

– Да.