Unlearning Shame: How We Can Reject Self-Blame Culture and Reclaim Our Power

Примерно в это время я также начал экспериментировать с выражением своего пола . Когда я впервые надел мужскую рубашку на пуговицах с плоской грудью, то, взглянув в зеркало, сразу же ощутил воздушную радость. Я не мог представить себе будущего в качестве женщины. Я едва могла видеть и понимать себя в настоящем. Но когда я представил, как живу и одеваюсь как мужчина, как строю отношения, как он, даже старею как он, это было похоже на то, как будто ряд мягких, теплых уличных фонарей осветил передо мной путь, который был заблокирован темнотой. [64]

Как и удовольствие, радость - это эмоция, основанная на подходе. Она часто сигнализирует нам о том, что мы идем по правильному пути и делаем для себя что-то позитивное, что окупится в долгосрочной перспективе. Исследователи в области общественного здравоохранения пришли к выводу, что гораздо эффективнее преподносить здоровые модели поведения, такие как вакцинация, использование презерватива или обследование на наличие заболеваний, с точки зрения их пользы [65] или того, как хорошо они себя будут чувствовать [66] , чем пугать и стыдить людей, изображая опасность "не делать правильные вещи".

Радость также может мотивировать продуктивные социальные изменения. Некоторые из самых эффективных рабочих и активистских движений недавнего прошлого опирались на громкую музыку, танцы, совместное празднование и радость, чтобы заставить своих членов двигаться. Даже в самый тяжелый период эпидемии ВИЧ организаторы ЛГБТК старались привнести в свои демонстрации искусство, самовыражение и игривость. А когда в 2020 году в Нью-Йорке складские работники Amazon начали объединяться в профсоюз, ярость не была в центре внимания - вместо этого организаторы вроде Криса Смоллса позаботились о том, чтобы мероприятия были наполнены вкусным бесплатным барбекю, травкой, разговорами и шампанским. [67]

Вот несколько вопросов для размышления, которые помогут вам в большей степени руководствоваться удовольствием и радостью и в меньшей - стыдом или страхом:

Какие занятия помогают мне чувствовать себя расслабленно и спокойно в своем теле?

Какие ощущения доставляют мне удовольствие?

Когда мне хорошо, как я могу выразить это удовольствие более открыто?

Как я могу включить в свою повседневную жизнь более приятные вкусы, запахи, текстуры или физические ощущения?

Какие занятия помогают мне чувствовать, что я делаю что-то полезное и питательное для себя?

Когда я чувствую себя наиболее реализованным и горжусь собой?

Если я попытаюсь представить себе самое светлое и счастливое будущее, что я увижу?

Практика расширенного осознания на личном уровне - это не значит, что нужно стереть боль прошлого или очистить себя от всех негативных чувств и мыслей о себе. Ни то, ни другое невозможно. Вместо этого нужно внимательно наблюдать за тем, как стыд формировал и продолжает формировать нашу жизнь, а затем сознательно сделать выбор в пользу того, что обогащает и объединяет.

Эрик, возможно, всегда будет испытывать стыд, связанный с тем, что он является преступником в стране массового лишения свободы. Без поддержки других преступников и их союзников Эрик мало что сможет сделать для борьбы с правовыми структурами, которые держат его и еще более ста миллионов американцев с судимостью в угнетенном состоянии. [68] Но Эрик может подарить себе радость снова носить прически Роберта Смита и брюки из плиса. Он может наполнить свой дом книгами о поездах и мягкими куклами, которых он выиграл в игре в кран, и устроить в шкафу уютный уголок для письма. Он может открыть свой статус людям, заслуживающим его доверия, открыто плакать, когда это необходимо, и постепенно отказываться от серьезного фасада крутого парня, который только усугублял его стыд. Более честное отношение к себе не решит всех проблем Эрика, но оно сделает возможной подлинную связь с другими людьми, а это очень важно для преодоления стыда.

ГЛАВА 7. Уязвимая связь

Моя подруга Келли, родительница-жиросжигательница, которую я цитировала в первой главе, часто сталкивается с трудностями в общении с другими родителями. В пригороде Чикаго, где они живут, Келли - одна из единственных транс- или небинарных взрослых. Они также одни из немногих родителей, не пытающихся активно похудеть и не заинтересованных в разговорах о диетах, физических упражнениях или телесной ненависти к себе.

Это вызывает отчуждение. Ради дружбы своих детей Келли часто приходится выбирать между тем, чтобы не раскачивать лодку с мамами, которые часто хотят поговорить о стыде за свое тело и диетах, и тем, чтобы бросить вызов другим родителям своими триггерными высказываниями.

"Одна мама, чей ребенок дружил с моим ребенком, была так охвачена стыдом за свое тело и так упорно занималась физическими упражнениями и диетами", - рассказывает Келли. После года мучительного сидения на детских свиданиях, притворяясь, что все эти разговоры о похудении интересны, Келли наконец решила дать отпор.