upload

Благодаря золоту, которое Мамаша Брюзга получала за каждого ребёнка, её личные комнаты были чуть ли не самыми роскошными в Раздолье: перед пылающим камином стояли глубокие бархатные кресла, у кровати, застеленной мягкими шерстяными одеялами, лежали толстые шелковистые коврики. Её стол всегда был уставлен разными лакомствами и бутылками с самым вкусным вином. У голодных детей слюнки текли, когда в покои Мамаши Брюзги заносили мясные пироги из Беконстауна и брынзбургские сыры. Теперь хозяйка выходила из своих комнат только для того, чтобы поприветствовать инспекторов, а детьми командовал Джон-Молотилка.

На двух новых обитателей приюта Дейзи Паркетт вначале не обратила внимания: юноши были такими же грязными, как и все новички, и одеты были в такое же рваньё. День за днём Дейзи и Марта помогали выживать малышам, делились с ними последним куском хлеба. С тела Дейзи не сходили синяки от трости Джона-Молотилки: она часто закрывала собой маленького ребёнка, которого он собирался ударить. Когда юноши без всякого сопротивления согласились называться Джонами, Дейзи лишь презрительно скользнула по ним взглядом. Девушка представить себе не могла, что обоих приятелей как раз очень устраивает, что их настоящих имён никто не знает.

Через неделю после прибытия в приют Берта и Родерика Дейзи и её лучшая подруга Марта устроили тайную вечеринку по случаю дня рождения близняшек Хэтти Хопкинс. Самые маленькие дети иногда даже не знали, когда у них день рождения, поэтому Дейзи сама выбрала для Хопкинсов праздничную дату и следила за тем, чтобы в этот день им доставалось угощение – пусть даже всего лишь двойная порция капустного супа. Они с Мартой всегда говорили малышам, чтобы они не забывали свои настоящие имена, но при этом учили их называть друг друга только Джоном и Джейн, когда рядом находился Джон-Молотилка.

На этот раз Дейзи приготовила близнецам особое угощение: несколько дней назад ей удалось стащить из корзинки с продуктами для Мамаши Брюзги парочку настоящих эклервилльских пирожных. Сохранить их до дня рождения близнецов оказалось очень трудной задачей: запахи свежего теста и крема были очень соблазнительными, и Дейзи с трудом сдерживалась, чтобы самой их не съесть.

– Ох, какая вкуснота... – выдохнула малышка, утирая слёзы радости.

– Вкуснотища! – поддержал её брат.

– Их сделали в Эклервилле – нашей столице, – сообщила им Дейзи. Она пыталась учить маленьких детей тому, что сама помнила из своих школьных уроков, и часто описывала города, которые они никогда не видели. Марте тоже нравились рассказы подруги о Брынзбурге, Беконстауне и Эклервилле, потому что она тоже никогда нигде не бывала, кроме Торфяндии и приюта Мамаши Брюзги.

Близнецы уже подбирали последние крошки пирожных, когда в комнату ворвался Джон-Молотилка. Дейзи попыталась спрятать тарелку, на которой остались следы крема, но Джон успел её заметить.

– Ты опять воруешь еду, Уродина Джейн! – проревел он, приближаясь к Дейзи. Трость взлетела в воздух – но так и не опустилась: её удержала чья-то сильная рука. Это Берт прибежал на крик; увидев, что Джон-Молотилка загнал в угол худую девушку в латанном комбинезоне, юноша в последний момент перехватил трость.

– А ну не смей! – прорычал Берт, глядя в упор на Джона-Молотилку. В этот момент Дейзи в первый раз заметила, что у него эклервилльский выговор, но этот юноша так отличался от прежнего Берта, выглядел таким взрослым и решительным, что она его не узнала. Да и Берт, помнивший Дейзи ещё маленькой загорелой девочкой с каштановыми косичками, и представить себе не мог, что он уже когда-то встречал эту девушку с таким дерзким взглядом.

Джон-Молотилка попытался вырвать трость из хватки Берта, но тут на помощь другу пришёл Родерик. Между ними произошла короткая потасовка, в которой впервые на памяти детей Джон-Молотилка проиграл подчистую. Грозя приятелям самыми страшными карами, он выбежал из комнаты, утирая кровь из разбитой губы. Весть о том, что два новичка спасли Дейзи и близнецов и что Джон-Молотилка вынужден был позорно спасаться бегством, тут же облетела весь приют.

Тем же вечером, когда дети уже ложились спать, Берт и Дейзи столкнулись по лестнице и задержались, чтобы поговорить друг с другом. Оба чувствовали себя немного неловко.

– Спасибо за то, что вступился за меня, – улыбнулась Дейзи.

– Не за что, – отмахнулся юноша. – Он часто так лютует?

– Довольно часто, – сказала Дейзи, пожимая плечами. – Но зато близняшки получили свои пирожные. Я вам обоим очень благодарна.

На этот раз уже Берт разглядел что-то знакомое в очертаниях лица девушки и обратил внимание на эклервилльский акцент в её голосе. Затем он окинул взглядом древний, застиранный комбинезон, который Дейзи приходилось часто удлинять.

– Как тебя зовут? – поинтересовался он.

Дейзи оглянулась, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает.

– Дейзи, – шепнула она. – Но учти: когда рядом находится Джон-Молотилка, называй меня Джейн!

– Дейзи! – изумлённо выдохнул юноша. – Это же я – Берт Беззаботс!