Уплотнение границ. К истокам советской политики. 1920–1940-е

В качестве другой меры, призванной улучшить материальное положение крестьян в бедных деревнях, где любой штраф или потеря даже небольшого участка земли воспринимались как вопиющая несправедливость, комиссия рассматривала возможность смягчить пограничный режим, который был закреплен принятым в июле 1923 года постановлением и «Положением об охране границ СССР» от 7 сентября 1923 года (см. главу 2). Без такого смягчения советским властям трудно было бы рассчитывать на лояльность со стороны населения пограничных районов. Обсуждение этого вопроса, касавшегося всех советских рубежей, вышло за рамки деятельности комиссии. 10 ноября 1925 года СНК поручил ОГПУ и местным органам власти рассмотреть возможные меры по смягчению пограничного режима.

Чего хотели крестьяне пограничных районов? В Белоруссии они жаловались на то, что никто не знает точного размера пограничной просеки, не подлежащей засеиванию, на невозможность попасть в соседние деревни из-за закрытия всех троп пограничными патрулями; кроме того, местные жители добивались права на годичный пропуск, дающий право на многократное пересечение границы[404]. В Псковской волости крестьяне протестовали против конфискации сараев и пустующих хуторов для размещения там пограничников[405]. Во всех районах постоянным поводом для недовольства были штрафы за мелкую контрабанду, за использование без разрешения дозорной дороги и за выпас скота на границе.

В докладной записке Е. А. Кванталиани, заместителя председателя ГПУ Закавказской СФСР, адресованной 19 декабря 1925 года республиканской Рабоче-крестьянской инспекции, содержались многочисленные факты, указывавшие на невозможность соблюдать действующее положение об охране границ. Так, создание пограничной просеки шириной 4 метра означало, что крестьяне-бедняки лишались покосов, огородов, фруктовых садов. Что касается сел, расположенных на берегах Каспийского моря и реки Аракс и живших за счет водных ресурсов, то нельзя было требовать от их жителей соблюдения запрета на передвижение в пределах первой 500-метровой полосы. В горных районах, где в аул вела одна-единственная извилистая дорога, крестьянам и пограничникам ничего не оставалось, как использовать ее совместно. Большие проблемы с контролем за передвижениями возникали также в связи с тем, что железная дорога, связывавшая Тифлис с Ереваном, на участке между Ленинаканом и Джульфой проходила по территории погранполосы, порой даже в пределах первых 500 метров. Наконец, административный режим погранполосы полностью игнорировали армянские беженцы, жившие на границе, и кочевники, находившиеся впереди погранзастав 39-го Ленинаканского пограничного отряда[406].

Невозможно было соблюдать пограничный режим и в Средней Азии и на Дальнем Востоке. Пограничные части располагались здесь на большом расстоянии от границы, нередко посреди совершенно пустынных территорий, и нельзя было запретить кочевникам гонять стада на пастбища, расположенные между погранзаставами и границей. На западных рубежах, где плотность населения была выше, большое недовольство вызывал запрет на перемещения и строительство вдоль границ, который мешал хозяйственной деятельности и расширению сел.

Глава ОГПУ Ягода принял к сведению эти замечания, отражавшие многообразие конфликтных ситуаций в приграничных районах. 1 октября 1926 года повсюду, кроме территории укрепрайонов, был отменен запрет на перемещения и обязательное отчуждение 4-метровой полосы и 500-метровой зоны вдоль пограничных рек, озер и морских побережий[407].

Как видим, единодушный протест крестьян пограничных районов вызывали три меры, принятые в 1923 году. Все они подверглись пересмотру в ходе работы комиссии.

Во-первых, речь шла о крайне непопулярном – в условиях хронического земельного голода и избытка сельского населения – решении об отчуждении 4-метровой просеки. Чтобы смягчить впечатление, что во имя безопасности приносятся в жертву сельскохозяйственные угодья, вдоль западной границы было решено разрешить крестьянам осуществлять под контролем пограничников выпас скота и покос сена на этой полосе (что ранее каралось штрафами).

Во-вторых, были смягчены ограничения на перемещения, вызывавшие множество протестов, и было предписано лучше информировать население. Украинские власти, в частности, особенно настаивали на том, что все распоряжения и инструкции должны распространяться на «туземном языке», то есть на языке, используемом в данной местности[408]. Все лица, работавшие или имевшие родственников в пределах 7,5 км от границы, получали право бывать там без специального разрешения. Общий запрет на проникновение на территорию 500-метровой полосы сохранялся, но и здесь допускались многочисленные исключения. Созданная ранее 16-километровая полоса была отменена, а контроль в пределах 22 км от границы вводился только в случае стратегической необходимости.

В-третьих, были отменены штрафы за контрабандный ввоз товаров, предназначенных для личного потребления.