Управление будущим

Мир не любит неопределенности, он будет заполнять ее всеми возможными способами, поскольку неопределенность всегда несет в себе опасность. Многие социальные инструменты рассчитаны на долгие сроки. Школа как инструмент воспитания правильного поведения, а она занимается и этим, а не только передачей знаний, работает с детьми 10–12 лет. Однако исчезновение массовой потребности в рабочей силе одновременно сократит потребность в массовом образовании. Зачем учить человека, который всю свою дальнейшую жизнь, например, просидит за видеоиграми? В ответ на требования социально активных людей власти введут всего лишь несколько обязательных лет обучения, сделав все остальное образование платным, говоря в оправдание: «Учитесь, мы же не запрещаем».

Уже сегодня можно констатировать, что человечество активно переселяется из мира физического в мир информационный и мир виртуальный. Виртуальная реальность может стать второй жизнью, если не первой. Человек просто заглядывает в свой смартфон в среднем 2600 раз в день, а 10 % пользователей делают это более пяти тысяч раз. И начинается это обычно через пять минут после пробуждения. А если добавить сюда телесериалы и видеоигры, даже просто сидение у экрана компьютера, то наша физическая жизнь становится скорее исключением.

Чтение книг развивает человека, без чтения невозможно возникновение критического мышления, сидение же у экрана работает с другими центрами мозга, способствуя деградации памяти и письма. Правда, сохранится моторика от работы джойстиком, что внушает надежды.

В будущем, очевидно, изменится и понимание политики. Сегодня политикой у нас называется то, что государственные деятели обозначили как демократию. В нашу голову записали истину, что демократия – это выборы. Однако в античной Греции, откуда пришло это понятие, демократией считалось не это, а участие в принятии решений. Легко себе представить, что в будущем референдумы станут более важными, чем выборы. Автоматы, которые, к примеру, назовут политическими контролерами (некая аналогия с кондукторами в транспорте), будут выдавать обработанные результаты, куда хочет идти страна или мир. И это будет реальное обобщение воли миллионов, сделанное за секунды.

Однако считается, что идти на поводу у избирателей – не очень правильное дело. У американцев есть такой метафорический ответ на эту проблему, раскрывающий, что должен делать президент. Можно сесть в лодку и плыть по течению общественного мнения. Можно поплыть в лодке с мотором наперекор общественному мнению, что тоже плохо. А можно поплыть под парусом в правильном направлении, используя для этого ветер общественного мнения. То есть президент должен двигаться туда, куда нужно, а общественное мнение может ему в этом помочь.

Сегодня хорошие предсказания по выборам делаются даже на основании того, насколько хорошо выглядит политик, поскольку идеи и программы кандидатов часто совпадают. Симпатичный политик имеет больше шансов на избрание. Это вновь уводит нас от сути политики к ее форме.

Выборы на наших глазах превратились в соревнование алгоритмов, работающих с big data. Фейсбук стал кладезем такой персональной информации о каждом избирателе. Техника сегодня легко определяет, за кого ты политически, принадлежишь ли ты к ЛГБТ-сообществу и даже не были ли твои родители в разводе.

В будущем эта модель сделает ненужными выборы. Предпочтения каждого будут легко определять алгоритмы. Если такая система будет сконструирована так, чтобы не допустить в нее внешнего вмешательства, легко можно представить такие выборы без выборов, когда президента будет определять автомат.

Поскольку массовое сознание реагирует не на отдельные политические объекты, а на политические сюжеты, например, для одних оружие – это криминалитет, для других – охота, то реагирование на продажу оружия или на его запрет тоже будет реагированием на тот или иной сюжет. Отсюда следует, что в будущем политология и литературоведение станут одной специальностью: политологи должны будут придумывать сюжеты для массового сознания. А они есть и готовые, например, олигарх Волк заманивает Красную Шапочку и съедает ее вместе с бабушкой. Но партийцы из партии Х с ружьями в руках спасают и бабушку, и Красную Шапочку, а партия Y плачет от своего бессилия. Так литературоведение и фольклористика станут поставщиками политических программ, играя на тех же чувствах, что и создатели телесериалов. Вообще телеполитика с телеполитологами на экранах, комментирующими все и вся, будет занимать важное место в формировании представлений граждан. Ведь сам факт не имеет значения, важна его интерпретация, понимание. Эта интерпретация позволяет зрителю уже самому понимать новые факты, которые будут появляться. Цензуру в этом случае заменяет самоцензура, только не в порождении текстов, как мы привыкли, а в понимании их. В одном английском военном документе нам встретилось хорошее разъяснение. Помидор – это фрукт. Это факт, информация, но понимание не позволит нам добавить его во фруктовый салат.