Управление будущим

Мы всегда считаем, что технологии однозначно задают вектор нашего будущего. Вера в технологии реально превосходит веру в любую религию. Но вот мнение Ю. Харари: «Самое важное – знать то, что с исторической перспективы все технологические прорывы никогда не бывают детерминистскими. Любая технология может стать базой для самых разных социальных и политических систем. Вы не можете взять и остановить движение технологий, такой возможности нет, но вы можете влиять на направление, которое они принимают. Идея конкретной технологии, то ли интернета, то ли генетического инжиниринга, то ли искусственного интеллекта, делающая обязательным конкретное будущее, является очень опасной идеей» [1].

Какое будущее нам известно и откуда мы черпаем свою информацию? О будущем говорят ученые, изредка – политики, но в целом следует признать, что будущее в некотором роде закрыто от нас непроницаемой завесой. Особенно это касается нашего личного будущего, поскольку им вообще никто не занимается, даже мы сами.

Советские люди денно и нощно строили коммунизм, поэтому они, вроде, должны были бы быть наиболее близкими к пониманию будущего. Но сведения об этом неустанно строящемся коммунизме были скудны. Даже не было известно точно, когда же он наступит, поскольку сроки наступления всеобщего счастья все время срывались. Все помнили только одно: там не будет денег и все будет по потребностям, правда, для этого придется все равно трудиться.

Если сегодня рассказ о будущем приходит из телесериалов, то вчера этим источником была литература. В определенный период советской истории фантастика была главной в чтении советской молодежи. Причем переводилось много и зарубежной фантастики. Однако часто перед нами была игра ума, которая имела весьма слабое отношение к реальной жизни. Зато фантастика формировала умы молодежи, помогая двигаться вперед. Для настоящего рывка вперед, например, индустриализации, информатизации и т. д., нужны новые мозги молодежи, а их могут дать только образование, литература и искусство. Тогда молодежь может уйти вперед, оторвавшись от основного населения по своему мышлению, и из нее можно формировать движущиеся вперед «отряды» ученых, инженеров, конструкторов, которые смогут «вытащить» за собой и всю страну.

Однако это чисто технологический прорыв. Гуманитарный вариант такого прорыва более сложный. Советский Союз смог реализовать технологический прорыв, но не смог гуманитарный. Например, Советский Союз мог выдержать гонку вооружений в области вычислительной техники (см., например, [2–3]), но не сделал этого из-за отставания в гуманитарной сфере, из-за того, что абсолютно все должно было быть связано с теорией марксизма-ленинизма, поэтому все новые направления, которые возникали на Западе, моментально отвергались. СССР пошел по пути экономического шпионажа в области вычислительной техники, хотя имел все возможности возглавить эту гонку. А США создают специальную государственную программу, которая позволяет им обогнать Японию в качестве основного конкурента. СССР же вложил все свои силы и выиграл космическую, но не компьютерную гонку. Однако сегодня космическая гонка во всем мире свернута, а компьютерная продолжается.

Вполне возможно, что Запад, увидев свой проигрыш в этом направлении, развернул ситуацию в сторону компьютерной гонки, где оказался единоличным лидером, которого можно обогнать только на новой базе, например, квантовой.

Советская литература, которая называлась красиво – научно-фантастической, – имела два крыла: И. Ефремова и братьев Стругацких. Сегодняшняя фэнтези-литература, сменившая научную фантастику, наоборот, странным образом описывает не будущее, а прошлое, став в результате более развлекательной, что не позволяет рассматривать ее в качестве инструментария развития.

В наше время за каждым из «главных» фантастов вскрылись некоторые непонятные ситуации. После смерти И. Ефремова КГБ проводило многочасовой обыск в его квартире, причем слухи были, что это не Ефремов, а подмененный во время экспедиции английский шпион.

Достаточно перечислить названия современных статей об этой ситуации (обыск был в 1972 году, причем через четыре месяца после его смерти), чтобы понять абсурдность ситуации: «Туманность. В КГБ фантаста Ефремова считали инопланетянином», «Шпионаж» и «насильственная смерть» И. А. Ефремова, «Тайны Ефремова», «Туманность» Ефремова, «Паранойя КГБ: фантаст Ефремов – английский шпион или пришелец?» [4–9]. И реального ответа на этот вопрос нет.