Читаем Управление будущим полностью

Социальные разрывы можно лечить методом «склеивания», когда делается попытка с помощью информационных кампаний восстановить образы власти, соответствующие данному времени. Если разрывы направлены на смену знаков «плюс» на «минус», то склеивание носит обратный характер.

«Склеивание» также может иметь место между массовым сознанием и теми или иными вариантами успешных карьер. Если в довоенное время общество подталкивало своих молодых граждан к карьерам танкиста или летчика, то потом их сменил космонавт, стать которым хотел каждый советский ребенок. Период перестройки предлагал в качестве успешных профессий, на которые ориентировались, киллера или проститутку. Это демонстрирует как раз разрушение старой социальной структуры.

Во всех этих процессах идет постоянная замена виртуальных объектов на реальные, и наоборот. Хороший правитель должен стать плохим с точки зрения оппозиции. А с позиции власти хороший оппозиционер должен стать плохим.

Виртуальный объект → Реальный объект

Реальный объект → Виртуальный объект

Стратегия для расширения пространства, возможного в этом случае, оперирует виртуальным пространством, не делая различий между ним и пространством реальности. Виртуальные характеристики подаются как реальные. И на них требуется реальное, а не виртуальное реагирование.

В целом наиболее удачным вариантом создания изменений становится ситуация наложения естественной и искусственной «развилки». Это может быть точка политических выборов. Это может быть момент выбора вуза. Это может быть просто решение о выборе места отдыха.


Модель социального перехода

Этап первый. Создание искусственной или естественной «развилки».

Этап второй. Усиление одного варианта с блокированием другого.

Этап третий. Запуск одного из вариантов (даже в ситуации непринятого решения).

Интересно, что революция 1917 г. сознательно моделировалась как переход от мировой войны в войну гражданскую. В фильме о Л. Троцком, показанном на «РТР-Планета» 21 марта 2007 г., среди прочего демонстрировались американские документы раздела России на несколько частей с выделением Украины, к которой был тогда еще присоединен и Крым. Если Ленин был «вооружен» немецкой разведкой, то Троцкий – английской и американской (деньгами и планами). То есть здесь также имеется наложение естественной (война) и искусственно создаваемой развилки (революция).

Все примеры такого интенсива покоятся на использовании толпы или ее аналогов, которые сегодня может порождать телевидение. Социальные изменения всегда предваряют мощные митинги, что демонстрирует 1917, 1991 и 2004 гг. Функцией толпы становится делегитимизация старой власти и легитимизация власти новой.

Народные массы, организованные в митинг, толпу и т. д, являются обязательным элементом такого перехода. Однако интересно и то, что искусственные методы также направлены на создание толпы.

Пример политический.

Майдан в период «оранжевой революции» заполняется протестующими людьми, выступления которых доносятся до каждой квартиры с помощью постоянной трансляции по телевидению. Регулярно с майдана выступала группа политиков.

Пример коммерческий [13. – Р. 103].

Для продажи шляп большого размера были определены четыре группы, влияющие на моду: общественные лидеры, эксперты по стилю, редакторы мод и писатели, манекенщицы. Был организован комитет из известных художников для отбора самых прекрасных девушек, которые могли бы продемонстрировать прекрасные шляпы на модном празднике в самом фешенебельном отеле. Новости об этом событии воздействуют не только на участников, но и расходятся по всей стране.

Оба примера демонстрируют наличие определенной «социальной машины», в роли которой выступает толпа, организованная в разные формы. По сути, она является индикатором отмены старых правил, позволяющая на следующем шаге постулировать новые правила, новую конфигурацию власти.

Медиа является не просто усилителем, а и аналогом толпы. Тот же эффект можно получить при помощи медиа, а не толпы, что показывала раскачка ситуации периода перестройки с помощью программы «Взгляд».

Террористическое ЧП также является определенным аналогом конструирования из каждого зрителя лидера мнения. Феномен запаздывания официальной интерпретации делает из каждого своего собственного лидера мнения. Динамика смены ситуации и скорость подачи информации столь велики, что практически разрывается традиционный путь формирования общественного мнения как излишне замедленный.

В результате образуется возможность для смены имеющегося тренда. Это реализуется с помощью двух постоянно ведущихся процессов:

– блокировки реализации старого тренда;

– реализации начала нового тренда.

Это можно обозначить как модель формирования новой реальности. Все это строится на создании контекстов, которые будут облегчать проявления нового типа поведения. Примером этого являются две ситуации:

– облегчение реализации нового типа поведения путем смены контекста;

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза