Ураганные войны

– С момента прибытия с делегацией в Эскайю мы прилагали все усилия, чтобы наладить с Доминионом мирные отношения, – тон Аларика был холодным, но Таласин стояла достаточно близко, чтобы разглядеть искры, пылающие в его серых радужках. – К сожалению, вы не сочли нужным оказать нам ответную любезность. Похоже, вы все ошибочно полагаете, что мы слабаки. Больше так не будет. – Он бросил испепеляющий взгляд в сторону Урдуи. – Харликаан, последние три дня я провел за тренировками вашей наследницы, чтобы мы могли спасти ваше королевство, и сегодня вечером она была ранена, потому что все еще не может создать щит. Эфиромантия лахис’ки не станет лучше, пока вы ограничиваете ей доступ к ее месту силы. Вы тратите впустую мое и ее время и параллельно роете могилу всем своим подданным, и все потому, что не желаете уступать в этом вопросе. Я лично отвезу ее на Белиан. И вы больше не будете диктовать, где мне можно и где нельзя находиться.

Первой и наиболее интуитивной реакцией Таласин было задать Аларику вопрос, кем он себя возомнил, раз вмешивается в это дело. Она собралась открыть рот, но тут он вперил в нее взгляд, полный мрачного укора. Как будто знал, что она хочет нарваться на конфликт, и предупредил ее, чтобы не пыталась.

В иных обстоятельствах это бы ее не остановило, но речь Аларика поразила Таласин словно молния. Он назвал Белиан ее местом силы. Не Урдуи, не Доминиона.

Просвет на горе Белиан был создан той же магией, что текла по ее венам. Она будет слушаться ее, и только ее.

– Также вы больше не станете препятствовать мне и моему легиону в использовании магии Врат Теней, – его тон приобрел зловещие нотки. – Уберите свои драгоценные «клетки», чтобы больше я их не видел. Завтра последний день переговоров. Если к тому времени мы не завершим работу над соглашением, считайте, что наши стороны официально перешли к войне. И считайте, что через пять месяцев, когда поднимется Пустопропасть, вы будете предоставлены сами себе.

Таласин затаила дыхание, ожидая, что Захия-лахис начнет сопротивляться. Вместо этого Урдуя просто кивнула, будто тоже осознавала опасность, которая грозила всему королевству.

Аларик тоже кивнул, но его движение смутно напоминало передразнивание. Не сказав больше ни слова, он вышел из зала, сопровождаемый Севраимом и Матхир. Таласин смотрела ему вслед и видела, как он слегка прихрамывает из-за пореза на бедре.

Глава двадцать четвертая

После того как делегация Кесатха скрылась за дверьми, банкетный зал еще долго пребывал в молчании, а после погрузился в хаос. Пока лекарь, вызванный Урдуей, обрабатывал рану Таласин, аристократы Доминиона галдели. Одни кричали, другие жестикулировали – все спорили друг с другом о том, имел ли право Сураквел Мантес бросить вызов императору Ночи во время королевского пира.

Тем временем зачинщик раздора поднялся с пола и боком подобрался поближе к Таласин.

– С возвращением домой, ваша светлость. Похоже, я обязан вам жизнью, – заметил Сураквел. – Долг за себя, что называется.

– Долг за себя основан на кодексе чести Ненавара, – отметила Таласин, резко втянув воздух от жжения, пока лекарь промывал рану чаем из листьев гуавы, сваренных в пальмовом ликере. – А ты во время боя на мечах воспользовался арбалетом. Не очень-то по чести.

Сураквел пожал плечами, ничуть не раскаиваясь.

– Я увидел в этом возможность спасти Ненавар и избавить вас от неминуемого брака одним выстрелом. Я сожалею лишь о том, что у меня не получилось.

Он только-только вернулся в Доминион. Он еще не знал, что важной частью этого брачного договора было объединить магию света и тени и подавить Пустопропасть.

Таласин решила позволить Ниаме ввести его в курс дела: дайя подбежала к ней и Сураквелу с грозным выражением на лице.

Пока Ниама ругала Сураквела за то, что тот был безрассудным шутом и подверг опасности жизнь лахис’ки, лекарь наложил припарку из чеснока, меда и камфорной коры на порез на руке Таласин и ушел. Девушка прокручивала в голове произошедшее, и по ее спине пополз холодок, когда до нее наконец дошло, насколько близок был Аларик к тому, чтобы оказаться застреленным из арбалета.

Это автоматически привело бы к тотальной войне. Это привело бы к тому, что Пожиратель миров поглотит Ненавар, и ничто не сможет встать у него на пути.

Это привело бы к смерти Аларика, если бы болт попал в цель.

Именно последняя часть больше, чем что-либо еще, вызвала в ней необычайную боль. Ей нужно было увидеть его. Ей нужно было убедиться, что с ним все в порядке.

Но сначала…

Таласин переключилась на ссорившихся аристократов. Приближенные королевы Урдуи были разгневаны тем, что из-за действий Сураквела будущее Ненавара оказалось под угрозой, но много кто воспользовался возможностью высказать свое недовольство помолвкой. Такое Захия-лахис пресечь не могла, из-за чего все более очевидно начала терять контроль над мероприятием.