Ураганные войны

Жителям Эскайи следовало отдать должное. Несмотря на то что в стране объявили тревогу и простому народу на всех островах советовали быть наготове, чтобы в любой момент укрыться от нападения кесатхских военных кораблей, жизнь в столице по-прежнему шла своим чередом. Таверны и продовольственные лавки все так же активно принимали гостей и покупателей, голубое небо было усеяно торговыми судами, повозки мягко стучали по улицам, запряженные дружелюбными солнечными буйволами и нагруженные кувшинами молока и мешками риса. Единственное, что отличало этот день от любого другого, – новость о приближении кесатхской флотилии, которая осела у всех на устах.

«Или почти у всех», – мысленно поправила себя Таласин, обходя двух орехово-смуглых детей на тротуаре. Они играли в ладушки, и их лица выражали безмятежность.

– Ветер запада вздыхает, луны вместе умирают, – напевали они, в такт хлопая в ладоши. – Бакун плачет по любви, поглощая мир вдали.

Таласин скользила по течению толпы, стараясь по возможности держаться мрачных переулков и тихих жилых улочек, на всякий случай опустив голову и не поднимая ее всю дорогу до пристани. Там она взяла напрокат корабль у самого безразличного на вид владельца, какого только смогла найти. К счастью, ее ожидания оправдались, и мужчина удостоил Таласин лишь беглым взглядом, забрав у нее горстку серебряных монет и засунув их в карман. Он жестом указал на стоявшее рядом судно, которое теперь было в ее распоряжении на целый день.

Это был… Что ж, она полагала, раз у него были эфирные сердцевины, приемопередатчик эфирных волн и парус, его можно было считать воздушным кораблем. Но, в отличие от внушительных военных аутригеров, изящных кораклов-«мотыльков» или щеголеватых прогулочных яхт, этот принадлежал к другому типу ненаварских воздушных кораблей: челнокам. Он был похож на ствол дерева, из которого его построили, но с выдолбленным углублением и видавшим виды желтым парусом.

Таласин понимала, что на деле челноки надежнее, чем кажутся. Их довольно часто можно было видеть в небе над Доминионом – они были дешевым и удобным средством передвижения между островами. Но это не слишком успокоило беглянку: она боялась, что крошечный кораблик развалится при первом же порыве ветра.

Нищим приходится довольствоваться малым, так что через несколько минут Таласин уже отбыла от пристани и воспарила над крышами и девственными тропическими лесами. Ветер хлестал по лицу, солнечные лучи слепили глаза, пока девушка держала курс на Порт-Самоут.

Цзи, неизменно надежный источник придворных сплетен, рассказала Таласин за завтраком, что флотилия Кесатха уже видна с берегов Ненавара. Никто больше ничего не сказал, поэтому Таласин решила все разузнать самостоятельно. Сегодня у нее больше не было никаких уроков: утром она пережила единственное раздражающее, непонятное занятие с учителем танцев, после чего ускользнула в свои покои, пожаловавшись на несуществующую головную боль и отдав строгий приказ ее не беспокоить.

Даже если бы Таласин получала подробный отчет каждые несколько минут – как, очевидно, требовала ее бабушка от командующих, которые нескончаемой вереницей прибывали в тронный зал Купола Небес и отбывали обратно, – она все равно не собиралась сидеть сложа руки в своей роскошной тюрьме, пока на них движется Империя Ночи, что бы они там ни задумали.

Таласин разглядела знакомые очертания кесатхских броненосцев, заслонивших ясное голубое небо над горизонтом. К моменту, когда Таласин сошла с корабля на вершине песчаного утеса неподалеку от порта, небо уже затянулось тучами и грозилось обрушиться дождем. При виде чужих кораблей в девушке вскипела годами копившаяся ярость.

Конечно, это было просто совпадением. Ненавар мог в мгновение ока превратиться из залитого солнцем в затопленный. Таласин понимала это, но все же не сдержала дрожь ужаса и омерзения, охватившую ее с головы до ног. Она не могла отделаться от ощущения, что тучи принесла с собой Империя Ночи.

«С нами все будет хорошо, – мысленно повторяла про себя девушка. – У нас есть драконы. И флот Хуктеры».

Таласин сошла с челнока и на четвереньках стала взбираться по скале, оцарапывая камнями ладони, пока не добралась до хорошей точки обзора, где смогла лечь плашмя на живот. Она достала из сумки золотую подзорную трубу и приставила к правому глазу зажмурив левый, чтобы лучше видеть, что происходит к северу от Порт-Самоута.