Ураганные войны

– Нам всем нужно чем-то жертвовать для достижения цели. Сейчас не время колебаться. – Тон Гахериса приобрел заискивающие нотки, которые заползали прямо в душу Аларика и вонзались в нее шипами. – Править – твое предназначение. Завладев богатствами Ненавара, имея на своей стороне Хуктеру, ты построишь империю таких грандиозных масштабов, о которых я в свое время не смел и мечтать.

– Это будет не моим богатством, не моим флотом, – негромко возразил Аларик. – Они все так же будут принадлежать…

– Твоей невесте. Которая однажды станет Захией-лахис. Которая будет несказанно рада поделиться своими земными угодьями с мужем, если проявить к ней должное внимание.

Аларик поморщился. Гордость не позволяла произнести это вслух, но Гахерис, казалось, переоценивал сына в способности проявлять к кому-либо внимание.

– Даже не знаю, разумно ли будет ставить будущее на карту женского сердца, – решил подметить молодой человек. – А как же ее долг перед своим народом? Ее инстинкт самосохранения?

Гахерис изменил подход и вернулся к привычной, не терпящей возражений резкости, которая всегда грозилась пролить кровь:

– Как только мы обоснуемся в архипелаге, Доминион и не подумает усомниться в нас. После заключения этого брака мы окажемся достаточно близко, чтобы занести меч над их головами.

– Очень романтично. – Аларик дернулся от собственных слов, которые сорвались с языка, язвительные даже по его меркам. Внутри у него все сжалось от осознания сказанного, и молодой человек тут же опустился на дрожащую землю, упав ниц перед регентом. – Я прошу прощения, отец.

– Похоже, тебя сильно опьянила власть, которой я изволил тебя наделить, мой маленький господин, – холодно отозвался Гахерис. – Хотя ты и стал лицом Империи, я все еще ее архитектор. Твое слово – закон, но говорю через тебя я. Или ты забыл?

– Нет. – Аларик крепко зажмурил глаза. – Подобное больше не повторится.

– Очень на это надеюсь. Для твоего же блага, – прогудел Гахерис с высоты своего трона за тысячи километров, но Аларику по-прежнему было не сбежать. – Если продолжишь вести себя как капризный ребенок, я буду обращаться с тобой соответствующе. Ты женишься на этой Алюнсине Ивралис и заключишь союз, который ознаменует начало новой эпохи, в противном же случае ответишь за последствия.

Аларик согласно кивнул, и Гахерис продолжил более мягким тоном, а его губы изогнулись в злой насмешке:

– Можешь не переживать, сын мой. Ты заикнулся о романтике, и я спешу напомнить тебе, что чувствам в нашем деле места нет, но я слышал, что в Ненаваре самые красивые и воспитанные женщины в мире. Все может оказаться не настолько страшно, как ты себе представляешь.

…….✲……..

– Ни за что!

Таласин трясло от ярости, она пронзала неистовствующим взглядом Захию-лахис, которая в ответ бесстрастно взирала на внучку, сидя в кресле-качалке в личной приемной.

– Я не пойду на это.

В груди Таласин бушевал зверь, когтями продиравший себе путь наружу, мерзкое и уродливое нечто, рожденное злобой и недоумением. Вместе с тем девушка ощущала себя морем, чьи волны отчаянно бьются о непробиваемый камень, каковым была железная воля ее бабки. Таласин повернулась к Элагби, который тоже вскочил на ноги, услышав объявление Урдуи, но пока не сказал ни слова.

– Не смей заставлять меня! – рявкнула на него Таласин. – Ты все это время говорил, что желаешь мне счастья, чтобы я испытала то же, что вы с Ханан. Этого не будет с этим… этим чудовищем… – Ее голос сорвался. – Прошу…

После передачи по эфирной волне от Матир Таласин вернула челнок владельцу и пешком поспешила во дворец. Когда в дверь постучала Цзи и передала, что ее желает видеть Захия-лахис, здравый смысл подсказал, что лахис’ке нужно было притворяться все это время лежащей в постели. Девушка не была уверена, что ей удалось изобразить удивление, когда в приемной бабушки она слушала доклад о кесатхской флотилии и их вооружении, но потом разговор дошел до выдвинутого Ненаваром «предложения», и необходимости притворяться, что ее повергли в ужас, больше не было.

– Таласин права, харликаан, – тихо обратился Элагби к Урдуе. – Она и без того взяла на себя роль лахис’ки по принуждению, а теперь ты приносишь ее в жертву императору Ночи, как ягненка.

– Тогда все, что нам останется, – вступить в войну, которую мы не сможем выиграть, – ответила Урдуя. – Этот брак будет выгоден для нашего народа.

– Тогда сама за него и выходи! – выпалила Таласин.

Королева драконов вздернула бровь.

– Это не за мной гнались через все Вечное море. Не я скрестила клинки и встретила достойного соперника. Кому еще держать в узде мужа – Кованного Тенью, как не жене – Ткачу Света?

– С моей-то подготовкой? – Таласин издала грубый безрадостный смешок. – Я не сражалась уже несколько месяцев и даже не могу причаститься Белианского Просвета. Таковы были твои условия!