Уральское эхо

Ротмистр был готов к такому ходу и вынул из ящика письменного стола револьвер:

– Вот смит-вессон, который отобрали у вас. Видите буквы и цифры? Они вас точно погубят. Надо было спилить напильником, а вы поленились.

Товарищ Авдей побледнел:

– И что за цифры?

Ротмистр вместо ответа протянул оружие Лыкову. Тот увидел на его корпусе отметки: «казенного образца завода “Людвиг Лебе”», «Сиб. ж. д.» и номер 27762.

– Чей? – спросил сыщик у Красновского. Тот пояснил:

– Весной застрелили станционного жандарма в Тюмени. Это его смит-вессон.

Алексей Николаевич скрипнул зубами. Сидевший перед ним щуплый лохматый парень недавно едва не прикончил его. А до этого убил служивого человека, наверняка семейного. Арестованный прочел в глазах сыщика такое, что сразу слетел со стула и упал на колени:

– Они меня заставили, хотели связать кровью!

Питерец за ворот поднял террориста, поставил перед собой и сказал, унимая злость:

– Сейчас его высокоблагородие задаст тебе вопросы, и советую отвечать на них честно. Твой последний шанс!

– Я готов! Как на духу!

– Но сперва ответь на мои вопросы. Их всего два. Первый: что делал у тебя Граф Платов перед нашим приходом?

Авдей сглотнул и затараторил:

– Пришли шестеро фартовых во главе с Шелашниковым. Я знаком с ним, мы вместе… ну, одним словом, знаем друг дружку. Явились без предупреждения, вынули револьверы, встали по углам. Я понять ничего не могу, спрашиваю, в чем дело. А «иван» отвечает: чтобы духу вашего больше не было возле платины! Узнали откуда-то, что мы начали ее скупать с рук. Я пробовал возражать, мол, всем хватит. Но с ним разве поспоришь? И эти стоят, щурятся. Короче говоря, запретил он нам «белым металлом» заниматься. Торгуйте золотуху, ее тут до черта, а от платины руки прочь.

– Ясно. Второй вопрос: где клад Лбова?

У эсера вытянулось лицо:

– Какого Лбова?

– Которого повесили в Вятке пять лет назад.

– Господа, господа, здесь какая-то ошибка! Вы что мне приписываете? Не знаю я никакого Лбова и про клад его тоже ничего не знаю!

– А откуда у вас сто тысяч на скупку? – добавил грозности в голосе сыщик.

Авдей сник, долго смотрел в пол. Потом объяснил:

– У партии социалистов-революционеров есть жертвователи, в том числе из промышленников и купечества. Они дали эти деньги. Не Лбов, царствие ему небесное…

– Имя этого жертвователя назови.

– Мешков Николай Васильевич, – с запинкой выговорил боевик. – Не сам, конечно, а через посредников.

– Кто он? – продолжил нажимать питерец.

– Известная личность, – в голосе арестованного появилось уважение и чуть ли не зависть. – Миллионер, владелец пароходной компании, его корабли плавают по Волге и Каме. Чай, слышали? Он и ссудил нас. На год без процентов. Мы должны были отработать эти деньги на золото-платиновой скупке и вернуть. По расчетам, вполне реально. А Шелашников запретил платину скупать…

– Как мог деловой человек подарить вам, рвани, такую кучу денег? – продолжал сомневаться сыщик. – Десять тысяч – в это я еще мог бы поверить. Но сто! Миллионеры потому и богатые, что жадные.

– А он страховку неожиданно получил, за утонувший пароход. Пароход тот был старая калоша, его хотели на слом продать, а он взял и на дно пошел. Страховой случай! Николай Васильевич получил премию не в очередь. Вот и дал нам на развод.

У Лыкова начало путаться в голове. Платов, платина, платирины с широкими носами… Столько похожих слов. Но ротмистр Красновский вернул сыщика в сознание:

– Знаю этого господина, я его в тысяча девятьсот восьмом году арестовывал в Петербурге. Как сейчас помню адрес: Бассейная улица, дом сорок два, квартира двенадцать. Мы там двух террористов взяли, причем каких! Читали Леонида Андреева «Рассказ о семи повешенных»? Это про латыша Трауберга и его «Северный боевой летучий отряд». Самый опасный человек был из всех! А миллионер помогал тем убийцам, квартиру им под явку сдавал, деньги вручал, на службу в свою компанию устраивал. И ничего ему за это не было.

Алексей Николаевич слушал жандарма вполуха. Он сразу поверил, что Авдей не лжет и никакого клада Лбова у него нет и не было. Кроме того, питерец вспомнил, кто такой Мешков. Выдающийся уральский предприниматель и еще более выдающийся благотворитель. Пароходчик и железнодорожный магнат. Состояние оценивается в шестьдесят миллионов рублей! В 1891 году Мешков фактически спас Пермскую губернию от голода. Взял в управе под честное слово полтора миллиона рублей и организовал доставку в голодающие районы четырехсот тысяч пудов хлеба. Как многие умные и богатые люди, он помогал революционерам деньгами. И в этот раз ему опять за это ничего не будет – капиталы защитят.

Больше сыщикам тут делать было нечего. Зато жандармы получили нового откровенника![92]

Расстроенный и даже опустошенный, статский советник отпустил помощника обратно скрываться (сиречь, бездельничать). А сам поехал в полицейское управление. Рассказал новость о деньгах пароходчика и развел руками:

– Вот так. Похоже, действительно нет никакого клада. За каким же чертом меня сюда прислали?