Urban commons. Городские сообщества за пределами государства и рынка

Конечно же, перенос даты и яростное сопротивление ключевых политических игроков Берлина значительно ударили по надеждам активистов на успех. В конце концов им не удалось достичь поставленных целей: 21 тыс. голосов не хватило, чтобы достичь необходимого минимума в 625 тыс.; в зачет шло только моральное удовлетворение – из общей массы голосовавших 83% выступили в пользу предложений Круглого стола685. Активистам не удалось добиться повторной муниципализации, но, определенно, они сформировали политический дискурс вокруг управления энергией, оспорили статус-кво, обозначили альтернативные решения и смогли обзавестись значительной поддержкой. Остается лишь наблюдать за тем, как изменившийся политический контекст сможет повлиять на то, как правительство принимает решения.

5. Заключение

Используя аналитическую линзу «совместностей» в рамках данной статьи, мы стремились описать нынешние процессы, связанные с повторной муниципализацией берлинской энергосети. Мы подчеркнули три ключевых элемента: создание «общего блага», практику производства совместностей и пространство для политического противодействия. Эти категории использовались для оценки действий двух гражданских движений, стремившихся обратить приватизацию энергоснабжения, случившуюся в 1997 году. Кажется, что политический успех совместностных групп, выходящий за пределы создающих их сообществ, зависит от их институциональной формы и от того, как они встраиваются в политический ландшафт специфичного для них поля. Попытка сделать муниципальный способ обеспечения электроэнергией единственно возможным провалилась, встретив яростное сопротивление – которое, что интересно, не касалось сущностного совместностного характера движений. Многие из озвученных критических замечаний лишь повторяли классические аргументы о плюсах и минусах государственной собственности, но стоило активистам завести разговор о механизмах вовлечения, как они потеряли всякую привлекательность в глазах политических агентов, которые могли бы поддержать более традиционную повторную муниципализацию (в их числе, например, профсоюзы). Кроме того, хотя оба движения по-разному видели производство общего блага и совместностей, в итоге оказалось, что именно создание поля для политического антагонизма, кажется, предрекло неудачу референдума.

Идеи и само устройство кооператива явно бросали вызов существующему статус-кво в области городского энергообеспечения, но не касались других актуальных городских проблем. Круглый стол же, наоборот, предложил амбициозный политический проект, который представлялся стратегической интервенцией, стремившейся связать воедино дискурсы прямой демократии, возобновляемых источников энергии и социальной справедливости. Используя обозначенную аналитическую триаду, мы определили упомянутые активистские движения как подходы совместностного характера.

Различия движений ярче всего отражаются в степени их антагонизма с существующим порядком вещей и акторами. Кооператив, пожалуй, успешнее продвигал модель, которая может повысить степень гражданского соучастия, но в то же время способна сосуществовать с частной управляющей компанией, удерживающей контрольный пакет. С другой стороны, вероятно, именно высококонфликтный и антагонистичный характер Круглого стола и предопределил его неудачу. Очевидно, что исследователям совместностей полезно обращать внимание на потенциал высвобождения, заложенный в отдельных проектах; анализировать их роли в изменении неолиберальных социальных отношений. Будущие исследования, посвященные схожим гражданским движениям, могут принести много полезных наблюдений. Систематическое использование аналитической триады совместностей может привести к выявлению сравнимых результатов, которые, в свою очередь, можно применять к анализу политических стратегий в самых разных масштабах.

Битва за некрополь: отстаивая общность прошлого в городе мертвых

А. К. Томпсон

С учетом тотальности товарного фетишизма в наши дни можно предположить, что энтузиазм нынешних радикалов по поводу «совместностей» указывает нам: фундаментальные общественные изменения вновь могут стать актуальными.

Тем не менее до нынешнего момента восторг от обещаний, сокрытых за этим понятием, соседствовал с намеренным отказом от принятия тех непростых практических требований, которое оно на нас налагает. В свою очередь, многие «действительно существующие» эксперименты по созданию совместностей скорее способствовали распылению и без того крошечных групп участников, нежели помогли избавиться от капиталистических огораживаний. Конечно, мы многому можем научиться, обратившись к опыту этих экспериментов. Тем не менее эксперимент, запускаемый исключительно ради самого себя, рискует оказаться бледным подобием той борьбы, которую обязывает вести концепт, вдохновивший экспериментаторов. Отказываясь следовать этой тенденции, мы отдадим свои силы битве за некрополь.