Urban commons. Городские сообщества за пределами государства и рынка

Пасо-Анчо – городское сообщество на юге Gran Área Metropolitana, пережившей не очень ясные последствия внедрения плана GAM 83, которые отзывались в различных версиях Plan Regulador, подготовленных муниципальными властями Сан-Хосе. Plan GAM 83 воплощал видение строго упорядоченного городского района; то есть он предполагал «порядок и контроль» как «господствующее означающее» правительности, заключая в себе идею, которая становилась узловой точкой в более крупной сети поддерживающих означающих, «чьи ключевые черты» – несмотря на стремление власти артикулировать их раз и навсегда (tending to be fixed) – «фундаментально нестабильны и открыты для всех видов доминирующих переопределений»425. Генплан, выполненный сообразно классическим модернистским принципам, включает в себя схему зонирования, которая четко размещает в пространстве различные активности, связывая их транспортными сетями, спланированными с учетом потребностей владельцев личного транспорта. Получившиеся зоны (жилые, промышленные, рекреационные и др.) должны были быть заключены в «радиус сдерживания городского роста» (urban growth containment ring), заданный по аккуратно рассчитанным демографическим индикаторам и по данным о плотности застройки – как если бы уровень рождаемости мог соответствовать заявленной статистике, а здания, не учтенные в плане, могли бы исчезнуть без следа. Динамика «центра-периферии», порождаемая «биополитическими нормативами», предлагаемым зонированием и сложными связями политического (поддержка электората) и экономического (спекуляции на земельном рынке) интересов, создала пространственную иерархию, яснее всего различимую в уровнях доступа к благам/пространству и их качеству, – иерархию, которая со временем породила «урбанизацию несправедливости (urbanization of injustice)»426.

Наряду с близлежащими городскими сообществами Пасо-Анчо, находившийся в эпицентре безусловного урбанистического хаоса, со временем был отнесен к разряду «исключенной периферии» и столкнулся с острой нехваткой общественных благ и пространств – особенно различимой в сравнении с другими, более «привилегированными» районами кантона Сан-Хосе. Тем не менее этот кластер разомкнутых городских сообществ обрел достаточно саркастичное и унизительное название Barrios del Sur (Южные районы) – отчасти потому, что жители этих barrios, как и других брошенных городских районов, яростно отстаивали свои права и требовали справедливости, пытаясь сражаться с асимметричным развитием городских территорий в пределах GAM: их требования в основном концентрировались вокруг муниципального транспорта и коммунальных услуг (электричество, водоснабжение, жилье и т. д.) и благ (дороги, парки и т. д.)427. И пусть они одержали пару побед, сообщества, осознавшие себя как «политические пространства», со временем обнаружили, что их повестку захватили центральный госаппарат и традиционные политические партии, и этот захват значительно ограничил возможность самокоординации и мобилизации граждан, а вместе с этим – и надежду на более справедливое городское развитие428.

Как бы то ни было, «утопическая реальность» (альтернативное видение будущего, которое стремятся создавать «обычные» люди, критически анализирующие текущие условия и оспаривающие самоочевидные нормы) бросила вызов неопределенной «дистопии Реального», которую, пространственно и социально, навязывала правительность посредством генеральных планов (и Plan GAM 83, и Plan Regulador). Это оказалось возможным из‐за внутренних противоречий правительности: как горожане и полагали, им не удалось достичь полной иллюзии «порядка», но они обрели политический, общественный и пространственный контроль (до определенной степени). Более того, если мы обратимся к Мануэлю Кастельсу, их мобилизацию можно описать как «городские общественные движения»429, в котором сочетаются «борьба за более удобное коллективное потребление вместе с борьбой за развитие культуры сообщества и право на политическое самоопределение»430 – последнее со временем стало отличительной чертой активизма, возрождающегося в Пасо-Анчо.

Погружаясь в разлом: возрождение гражданской мобилизации и самоорганизации в Пасо-Анчо

Несмотря на то что государство сдержало волну мобилизаций, начавшуюся в 1980‐х и начале 1990‐х, ей все же удалось оставить «пятно организованности» на социальной ткани Пасо-Анчо. Поселение выиграло от того, что сообщество могло заработать на неполноте опространствливания правительности, то есть из «пространственных трещин», которые, что иронично, регулярно создавались планировщиками Plan GAM 83 и Plan Regulador. В 2008 году группа общественных организаций, объединившись под знаменами Comité Patriótico431 (патриотического комитета), решила влиять на пространство и социальную среду в рамках barrios. Повестка программы локального развития складывалась из потребностей, желаний, страстей, приоритетов, тревог и прочих вещей, которые беспокоили жителей.