Уроборос. Том 1

–Ты можешь подумать, но не затягивай слишком. Ты знаешь, что собрать большую армию со всей империи весьма долгое занятие.

Хосров беспомощно хватал ртом воздух. Привести в Иран ромейскую армию, да еще и иметь законной женой ромейку?! Ему такого арии не простят. Подумав несколько секунд о том, что фактически ему нечего терять, а так получает не только поддержку императора Рима, зафиксированную в документе, но и лично привязывает к себе всю царствующую династию, Хосров решительно кивнул.

Улыбки на лицах стали еще ярче. Закутанная фигура немного поклонилась императору и шахиншаху и вышла в потайную дверь.

–Хосров, ты можешь забрать свой документ, как гарантию того, что Рим выполнит свою часть. А что касается церемонии бракосочетания, она состоится примерно через две недели, если у тебя нет возражений.

–Я, наверное, единственный повелитель Ирана, который вступит в брак в Константинополе,-произнес изрядно сбитый с толку Хосров. Он все пытался просчитать реакцию своего народа и продумать свои дальнейшие шаги, но от неожиданности в голове был сплошной сумбур.

Маврикий рассмеялся.

–Если все пройдет так, как мы задумали, больше никогда не будет войн между Римом и Ираном, а двумя государствами будет править одна большая семья. Свадьба будет по христианскому обычаю. По зороастрийскому тоже будем проводить?

–В глазах ариев только такая и будет свадьба легальной. Все остальное наделяет твою дочь всего лишь статусом наложницы.

–Вы, арии, в вопросах семьи и традиций так смешны! Значит, так и поступим. Теперь смотри, что мы вчера решили насчет весенней кампании и теперь предлагаем тебе.

Когда Петр начал объяснять наброски плана, а Феодосий, Иоанн и Константина дополняли, Хосров мышленно улетел к той девушке, которая суждена стать его женой. Он ее толком-то и не рассмотрел из-за полумрака угла и одежды. Была ли она красивая? Император об этом ничего не сказал. Хосров прекрасно понимал, что в династических делах на красоту никто не обращает внимание. Каждый правитель помимо законной жены, которая обеспечивала стабильность и устойчивость власти, имел еще и фавориток, подобранных как им, так и его царедворцами. Фаворитки рожали детей правителю и получали какую-то легализацию и вес в дворцовой иерархии. В Иране, и вообще на Востоке, это было в порядке вещей, но у христиан, насколько знал Хосров, такое поведение если и имело место, то крайне порицалось как церковью, так и обществом. А теперь что, жена? Ему? Да он безземельный изгнанник, у которого практически ничего нет, кроме оставленного в Сирии. Если оно еще сохранилось. А здесь взять ответственность за благополучие дочери императора Рима. Маврикий, скорее всего, далеко не вчера принял это решение, оно было слишком блестяще и важно, чтобы организовать все за один вечер. Скорее всего, как только он своим небольшим отрядом только пересек границу, тут же начали следить шпионы не только за персами, но и за лично Хосровом, его привычками и характером. Вероятно, подробные отчеты отправлялись в Константинополь, а исходя уже из них, вырабатывались планы. Так что, это он, молодой изгнанник, плыл в столицу Рима не догадываясь о своем будущем, а здесь его ждали уже разработанные планы, от которых уклониться не было ни единого шанса. Хотя нет, Хосров подумал, что на любой вариант развития событий был подготовлен свой сценарий. Теперь он должен оберегать и заботиться о молодой женщине, которой он еще два часа даже не знал, иначе на него и его измученное государство обрушится на только вся мощь ромеев, но и ярость оскорбленного отца.

Кое-как согласовав общий план военных действий и договорившись с Феодосием, что скоро встретится с ним отдельно для координации действий шпионов в Иране, Хосров со своими персами отправился домой. Все-таки, полного доверия между им и ромеями не было. Несколько раз Хосров пытался выведать имена ключевых шпионов возле Бахрама, в управлении дворца и среди виспухров и шахрадаров, но Феодосий каждый раз уклонялся от ответа, небеспричинно опасаясь, что когда с мятежом будет покончено, Хосров ликвидирует этих агентов.