Урок любви (СИ)

— Американцы задают личные вопросы. Мы здесь воспринимаем подобное, как знак искренней заинтересованности собеседника, но там, особенно в профессиональной обстановке, подобные вопросы задавать не принято.

Брайан кивнул, подумав даже, а не принести ли ему блокнот и не начать ли записывать.

— Вообще-то я не любитель светских бесед. Даже если клиенты зачем-то и рассказывают мне о своей семье, я никогда не слушаю и не запоминаю, а уж чтоб самому задавать им вопросы?

Брайан сделал ещё один глоток, Джастин — тоже, размышляя над тем, какие важные, но абсолютно незаметные мелочи он усвоил за три года жизни во Франции.

— До тех пор, пока Месье Виллибор не предложит тебе обращаться к нему по имени, тебе следует именовать его исключительно месье Виллибором. Во Франции не принято обращаться по имени, если на это не получено разрешение. Люди, находящиеся на одной социальной ступени, как правило, обращаются друг к другу именно так, но только после того, как получат разрешение… Ах да, наш жест «окей» здесь означает «ноль», а совсем не «окей», — добавил Джастин.

— Это такая мелочь, — ответил Брайан.

— Да, мелочь, но у них так принято. То, что у нас здесь считается мелочью и незначительным отступлением от этикета, у них может быть воспринято, как оскорбление. Так что, придерживайся правил, — сказал Джастин.

Брайан наклонился, дотянулся до бутылки и снова наполнил бокалы.

— Ну, месье Тейлор, что ещё? — он снова откинулся на спинку дивана, наслаждаясь вкусом шампанского.

Брайан не мог отвести глаз от Джастина, от того, как тот держит бокал, от того, как его губы касаются этого бокала.

— Если ты не владеешь французским свободно, ничего, кроме тостов и приветствий, на нём говорить не следует. Я думаю, тебе следует заучить парочку тостов и хорошенечко их оттренировать, а когда потребуется переводчик, всегда прибегать к его услугам, — ответил Джастин.

— И вот тут-то ты и выйдешь на сцену.

Брайан допил почти всё, что оставалось в бокале.

— А теперь научи меня какому-нибудь тосту.

Джастин несколько секунд молчал, раздумывая над тем, в какой ситуации Брайану, возможно, придётся произносить этот тост, и над тем, чего, должно быть, ожидают от него французы.

— Puisse ce jour ^etre le commencement d’un grand voyage vers le bohneur, la sant'e et la prosp'erit'e, — Джастин приподнял бокал, дождался, когда Брайан сделает то же самое, и они оба допили то немногое, что ещё оставалось в бокалах.

Брайан попытался было повторить тост, но обязательно спотыкался или путал что-то как минимум в двух местах. С третьей попытки и с четвёртого бокала шампанского ему удалось повторить тост, ничего не перепутав.

— А теперь объясни мне, что же я, блин, сказал.

Брайан взял в руки бутылку и обнаружил, что она почти пуста. Джастин начал переводить и понял, что у него немного кружится голова.

— Пусть этот день станет началом прекрасного путешествия, а счастье, здоровье и процветание станут пунктом нашего назначения, — ответил он.

— Нам нужно ещё шампанского, — сказал Брайан, глянув на холодильник, который, вот ведь жалость, находился так далеко от дивана.

— Думаю, мне хватит, — предупредил его Джастин. — При приёме обезболивающих вообще не рекомендуется употреблять алкоголь.

— Чёрт, я совсем позабыл о них, — выругал себя Брайан. — Окей. Мы больше не пьём.

Он отставил свой бокал на журнальный столик.

— Продолжай, — сказал он.

— Ну… Руки положено пожимать всем присутствующим как при приветствии, так и при прощании, — Джастин откашлялся, — и забудь о настоящем крепком мужском рукопожатии. Во Франции рукопожатие — это скорее лёгкое прикосновение.

— Продемонстрируй, — Брайан протянул руку.

Джастин на мгновение заколебался, вспомнив, как его тело раньше реагировало на Брайана. Он едва не рассмеялся над собственной нерешительностью и коснулся его руки. Это действительно было лёгким прикосновением. Он попытался высвободить ладонь, но Брайан продолжил держать её.

— Брайан, — тихо произнёс он и едва заметно улыбнулся.

— Что, если я найду месье Виллибора привлекательным, и мне захочется пригласить его к себе на лучший трах его жизни?

Джастин попытался вырвать руку, но в конце-концов оставил попытку высвободиться и сдался ради того, чтобы чувствовать пальцы Брайана на своих. Брайан поглаживал его ладонь. Джастин, как заворожённый, следил за движениями пальцев. Его зачаровывала нежность их движений. Он поднял глаза, ожидая увидеть во взгляде Брайана похоть и желание, но вместо этого в нём была такая открытость, что блондин испугался. Он почувствовал себя абсолютно беспомощным. Неожиданно ему захотелось сбежать. Причём, объяснить, почему, он не мог. В тоже самое время какая-то сила удерживала его на месте.

— Джастин, — Брайан произнёс всего одно слово и почувствовал ответное движение пальцев в своей руке.