Уроки танго

Шура почему-то для себя решила, что пьет Коська из-за своих друзей-собутыльников и что если она увезет его из Питера, пить он сразу перестанет. Коська ни о каком переезде и слышать не хотел, но теперь, когда появилась Света, Шура решила действовать через нее. Свету уговаривать с переездом долго не пришлось. Она никогда не была на юге, и ей всегда казалось, что жизнь на море плохой быть не может. Но она сразу поставила Шуре условие: пока Костя пить не перестанет, ни о каком совместном переезде речи быть не может. «Бросит, еще как бросит, а нет — убью паразита», — успокоила ее Шура…

— А вам зачем это надо? Питер на деревню менять? — спросил Владик у Светы.

— Это не деревня. И там море, и солнце… фрукты свои, — как бы оправдываясь, Шуриными словами сказала Света.

— Шура, я смотрю, ты за нее серьезно взялась. Берегитесь, Света, так просто она вас не отпустит.

— Не слушай его, Светик. Не успел из своей Америки приехать, а уже хамит старой женщине, — Шура сердито посмотрела на Владика.

— Шура, что с тобой? Ты действительно шутки перестала понимать, — покачал головой Владик.

— У тебя они какие-то дурацкие стали, твои шутки.

— Что поделаешь? Влияние проклятого Запада: ни выпить нормально не могут, ни пошутить… Ну все, девочки, пошел-ка я к себе. Я тут тебе, Шура, с Коськой кое-что привез, так сказать, в знак любви и уважения. Разберу чемодан и раздам. И даже вам, Света, кое-что симпатичное найдется, хотя я и не подозревал о вашем существовании, — при этих его словах Света уже в который раз покраснела. — Все, до встречи, my beloved (мои ненаглядные), — сказал Владик и, открыв ключом дверь, вошел в свой чулан.

— Какой смешной, — сказала Света. Ее лицо светилось радостной улыбкой, которую она не могла скрыть.

— Он трепло, а не смешной. И ты лучше держись от него подальше. Он такую, как ты, никогда не упустит.

— Тетя Шура! Ну ты думаешь, чего ты говоришь? — улыбка моментально сошла с лица Светы, и она ярко покраснела.

— Я-то думаю. А вот ты с него глаз не сводила. Аж преобразилась… Кстати, я тебя не обвиняю. Он тебя хоть намного старше, но мужчина интересный, из Америки приехал… Только поверь мне, деточка, ты для него будешь просто забавой, ничего больше. С собой он тебя не возьмет и из-за тебя он здесь тоже не останется.

— Тетя Шура, ну ты вообще! — возмутилась Света. — Я его пять минут назад увидела, а ты тут накрутила всего… Подумаешь, посмотрела пару раз. Я впервые с американцем познакомилась.

— Ты из себя дурочку не строй. Он такой же американец, как ты австралийка, — уже начала злиться Шура.

— Ничего я из себя не строю. А на него мне абсолютно наплевать. Ну вот… И ничего вообще нету, а ты панику тут устроила.

— Потому что боюсь за тебя. Он мастер таких, как ты, соблазнять. А потом ручкой помашет.

— Нужна я ему больно! Он, вон, в университете лекции читает, а я кто? Диспетчер в таксопарке… — Света, как ни старалась, не могла скрыть горечь.

— Да какая ему разница, кто ты! — Шура уже начинала злиться. — Он даже Милу бросил, когда в Америку уехал. А она не чета тебе — на пианино играет. Да и жили уже вместе.

— Знаешь, тетя Шура, давай не будем больше об этом, — Свете уже тоже начали надоедать Шурины нравоучения.

— Хорошо, не будем. Но все же послушай старуху. Я тебя по-матерински предупреждаю: попадешь ты с ним в беду. Всю жизнь свою поломаешь… Еще каких-то три-четыре месяца — и мы будем жить у моря, в своем доме, со своим садом. Будут семья, дети…

— Тетя Шура, знаешь, чего… Я к себе пойду, вот. А ты заходи за котлетами.

— Спасибо. Ты к нам присоединишься?

— Нет. Буду «Ольгу» по телику смотреть.

— Ну и правильно. А я пойду полежу — спина опять разболелась. А мне еще полы мыть — моя очередь, — сказала Шура.

— Да, иди ложись. Я вымою.

— Спасибо, детка, но я уж как-нибудь…

— Я сказала: я вымою.

— Ну спасибо. А я уже потом два раза подряд — я ведь и так тебе уже должна.

— Иди, не надо никакого следующего раза.

— Спасибо, деточка, — сказала Шура и пошла к себе. Войдя в комнату, она закрыла дверь и подошла к лежащему пластом внуку. Посмотрев на него пару секунд, она стала тормошить его. Коська не реагировал, лишь голова его болталась из стороны в сторону.

— Очнись, заразит! Опять обоссышься в постели, а мне потом стирай. Вставай, кому говорю! — она опять затрясла его, но, не видя никакой реакции, обхватила его под мышки и, с трудом приподняв с матраса, прислонила спиной к кровати. Коська все это время мычал, отмахиваясь от нее руками. Посадив его, она обхватила его руками за туловище и стала медленно поднимать с пола. Затем, подтащив к двери, она приоткрыла ее и оглянулась по сторонам. Убедившись, что ни в коридоре, ни в кухне никого нет, она буквально на плечах вытащила еле державшегося на ногах внука из комнаты. Прислонив его к стене, она, придерживая его одной рукой, чтобы он не свалился, другой открыла дверь в туалет и затащила его внутрь.

* * *