Усмешка тьмы

– Именно в Интернет мы и заглянули, – сказал Уоррен. – На следующий же день, как ты отбыл. И все узнали.

– Вы, наверное, больше моего понимаете в тамошнем поиске. Я как только ни искал – выпадал только «Вилли», никак не Вильгельмина.

– Так ты и скажешь Натали? – произносит Уоррен тоном тюремщика, и сходство лишь усиливается, когда мимо нас проплывает подсвеченный Тауэр.

– Да, потому что это правда. Погодите, вы ей уже что-то наговорили?

– Конечно, – изрекает Биб.

– Могу я узнать, что именно?

– Эй, Саймон, может, хватит? – осведомляется Уоррен. – Ты не настолько глуп, как хочешь нам сейчас показать.

– Может, вы хотя бы проясните, когда вы это ей сказали.

– Сразу как узнали, разумеется, – говорит Биб.

Получается, Натали уже была в курсе, когда слала мне письмо в Ракушечник. Теперь я понимаю и то, на какой ответ она надеялась, и то, почему ее следующее письмо было столь сдержанным. Стараясь не встречаться взглядом с Биб, изучающей меня в зеркале заднего вида, я смотрю прямо перед собой. За окном проносится мост к Саутворк. Минуту спустя мы уже под аккомпанемент покрышечного скрипа тормозим у школы Марка.

Дети с электрическим фонариками на штакетинах зазывают последние автомобили к заранее заготовленным парковочным местам на школьном дворе. Две группки детишек распевают «Храни Вас Бог в веселье, господа», приветствуя прибывающие родительские делегации. Когда наше авто притормаживает, я выпутываюсь из ремня безопасности.

– Простите за спешку, но я хочу поскорее увидеть Марка, – говорю я и, едва Уоррен останавливает машину полностью, выскакиваю наружу. Снежинки искрятся в темном воздухе – этакие точечные дефекты на старой, но милой сердцу кинопленке. Колеблющиеся огни искажают тени своих носителей и отправляют их в пляс по двору. Пока я лавирую между родителями, колядка замолкает, оставляя в голове искаженное эхо: храни вас бог-висельник. Я почти у дверей, когда вижу, что ближайший ребенок слева от них – директриса.

– Мисс Мосс! – окликаю я ее. – Мы уже встречались. Саймон Ли Шевиц.

Ее взгляд оскорбительно придирчив, и в голову мне закрадывается параноидальная, не самая приятная мыслишка: видимо, Хэллораны должны за меня поручиться, чтобы меня тут все приняли за своего. – Я с Натали Хэллоран, если помните, – добавляю я, но даже это, похоже, ее не колышет. Меня продолжают воспринимать так, будто я дьявол, щеголевато отплясывающий пред невинными агнцами.

Дрожь хватает меня за шею и скользит цепкими пальчиками вниз по позвоночнику, и этот внезапный озноб я использую как предлог зайти наконец-то в здание школы. Что ж, если мисс Мосс захочет остановить меня, ей придется хватать меня за руку – или по крайней мере окрикнуть. Но она не делает ни того, ни другого, и я бросаюсь вслед за двумя родителями – во всяком случае, за двумя парочками – в актовый зал.

Ряды складных сидений почти заполнены. Мужчина садит на плечи маленького мальчика, чтобы малыш мог видеть сцену, отделенную перегородкой от выхода. Левая половина сцены пустует, на правой – декорация в из фанеры с намалеванным на ней ночным небом с одной-единственной огромной звездой. Пока я ищу взглядом Натали, где-то на периферии мне является забавное – странное, по меньшей мере – видение: малыш делает стойку на плечах мужчины, а затем кувыркается как заправский цирковой акробат. У меня нет времени долго пялиться, дабы убедить себя в том, что ничего подобного я не видел. Я нашел Натали в третьем ряду, где она зарезервировала только два места.

– Вот ты где, – говорит она с холодком, когда я сажусь рядом с ней.

Дети глядят в ночное небо. Она поднимает руку, и я боюсь, что она вот-вот залепит мне пощечину – но нет, она всего лишь указывает на сцену. Рядом с «небом» появляется Марк в полосатом головном уборе и халате, замечает нас, машет рукой, улыбается мне – весь в радостном предвкушении. Мне кажется, или он царапает себе запястье? Его фигурка исчезает за кулисами, прежде чем мне удается что-нибудь рассмотреть, и как раз в этот момент в конце ряда появляются его бабушка и дедушка. Как только я прихожу к выводу, что придется все-таки пожертвовать своим местом в пользу Биб, доброхот справа от нас садит свою маленькую дочурку на колени, и Хэллораны устраиваются рядом со мной.

– Мы уже думали, что кто-то посторонний занял наши места, – замечает Биб.

– Марк выступает, – шепчет Натали. – Давайте просто посмотрим.