Уснувшие дети

Это не был вирус HTLV, как предполагала американская группа профессора Роберта Галло. Вирус, идентифицированный в Институте Пастера, оказался совсем другим. Гипотеза о его разрушительном воздействии на клетки, в которые он попадал, получила подтверждение. Образец французского вируса, изолированный с того дня, как пробу лимфоузла взяли у пациента LAI, который пребывал уже в более продвинутой стадии болезни, чем пациент BRU, отправили американским коллегам, чтобы те тоже могли с ним ознакомиться.

Двадцатого мая 1983 года в престижном американском журнале «Наука» была опубликована статья. В ней говорилось, что группа французских исследователей выявила новый смертельный вирус, возможно, вызывающий синдром приобретенного иммунодефицита. Люк Монтанье предусмотрительно взял на себя заботу окрестить вирус, и он получил название LAV (акроним Lymphadenopathy Associated Virus), то есть вирус, связанный с лимфаденопатией. Отличие гипотезы Монтанье от американской приняли, но провозглашать победу было рано. Предстояло еще выявить причинно-следственную связь между этим вирусом и заболеванием.

«Супер-8»

На начальных кадрах пленки появилось позднее утро в деревне. Хотя изображение прыгало, было понятно, что люди, которых когда-то снял оператор, на воскресном отдыхе, пьют аперитив возле дома. Откуда-то, несомненно, доносились взрывы смеха, скрип гравия, пение птиц и шелест листвы. Но камера моего отца не могла уловить этих звуков. Все вокруг затихло, и было слышно только жужжание кинопроектора, превратившего всех этих людей в призраки.

Все передавали друг другу двух малышей, похожих как две капли воды, чтобы встать с ними перед объективом. А сзади, между чокающимися взрослыми, сновали ребятишки и собаки, норовившие стащить приготовленные бисквиты. Обе семьи – и отца, и матери – в виде исключения собрались вместе на этой пленке, теперь упакованной в пожелтевшую бумагу фирмы «Кодак», где от руки написано: «Крещение близнецов».

Через минуту и тридцать две секунды в углу, в глубине кадра, появилось изображение супружеской пары. Они держатся в стороне от всей этой суеты. Невероятная худоба, обтянутые кожей лица и беззубые рты делают их похожими на скелеты. Они настолько похожи друг на друга, что их можно принять за брата и сестру. Дезире и Брижит, его жена, уже окончательно увязли в героине. Пленка треснула, и дальше изображение пропало. Видимо, бабушка не хотела видеть то, о чем давно знали все.

Они познакомились за несколько лет до этого. Случилось это через несколько месяцев после отъезда Майи, на вечеринке в Ницце. Брижит была единственной дочерью торгового представителя винной компании, вся жизнь которого проходила в разъездах. Соответственно, большая часть жизни его жены и дочери проходила в ожидании. Фактически брошенная мужем, мать Брижит потребовала развода и поселилась вместе с дочерью у одной из своих сестер в маленькой квартирке на севере города. Теперь ее занимали только работа секретаря и разбитая личная жизнь. Поэтому она предоставила Брижит, совсем еще подростку, полную свободу, благо в ватагу молодежи, к которой присоединилась Брижит, входил один из ее кузенов, а этому парню она доверяла. Ребята были из простых семей и круглый год жили в центральных кварталах городка, которые любят изображать на почтовых открытках. Этих парней в черных рубашках, на мотоциклах, можно было часто увидеть в районах Мадлен, Пастер и Лас-Планас, на пустырях, где устроили парковки супермаркетов. Компания из парней и нескольких девчонок перебивалась случайной работой, кражами и мелкими темными делишками. Проведя все свое детство в ожидании отца, который так и не вернулся, Брижит цеплялась за них, как сидящий сзади пассажир цепляется за мотоциклиста, молясь, чтобы тот увез его подальше.

После первого знакомства Дезире часто встречал ее на вечеринках в горах или в одних и тех же барах. Прошло несколько месяцев, и Брижит решила осесть в городке. Она даже нашла работу сестры сопровождения в доме престарелых. Несмотря на то что других вакансий в долине не было, эта работа была такой тяжелой, а бросали ее так часто, что в любой день можно было получить место даже без всякой квалификации. Чтобы отличать эту категорию медработников от секретарей или медсестер, их называли жопомойками.