Уснувшие дети

Дяде пришлось сознаться, что он и не прекращал его принимать. Несмотря на лечение и на все попытки бросить это занятие, сменив героин на каннабис, кодеин и прочие суррогаты, что попадались под руку, он не смог справиться с властью, которую имел над ним героин. Он просто нашел способ принимать его незаметно, делая укол в вену под языком. Никому и в голову не придет искать там следы уколов. После этого жуткого открытия родители поняли, что для них эта битва окончательно проиграна.

Рок Хадсон

Двадцать пятого июля 1985 года, в четверг, Рок Хадсон был срочно доставлен в американскую больницу в Нейи, после того как ему стало плохо в номере отеля «Ритц». Эта новость распространилась с такой скоростью, что пресс-атташе известного актера был вынужден внести ясность: Хадсон болен СПИДом. Этот диагноз ему поставили год назад в Соединенных Штатах. Голливудский актер, оказавшийся гомосексуалом, прибыл в Париж в последней надежде, что сумеет там вылечиться. Американские врачи ничего не могли ему предложить, зато рассказали об исследованиях, которые ведутся во Франции. Для него, как и для многих других, экспериментальный антиретровирусный препарат HPA-23 был последним лучом света в кромешной тьме.

В тот день, когда ему стало плохо, его ждали в другом месте, чтобы продолжить лечение. Когда же он очнулся в американской больнице в Нейи, то сообщил персоналу, что он ВИЧ-положительный. Это признание надолго скрыть не удалось. Буквально за несколько часов и больница, и находящийся при ней родильный дом опустели. Всех охватил настоящий психоз. Руководство всеми уважаемой больницы предложило больному как можно скорее покинуть палату. Оказавшись лицом к лицу с медийной бурей, разразившейся у него над головой, Рок Хадсон решил вернуться домой, однако ни одна авиакомпания не согласилась взять его на борт своего самолета. Чтобы добраться до Калифорнии, актеру пришлось зафрахтовать самолет для себя одного. По его приезде американские СМИ наперебой затрещали о его болезни, а комментаторы без конца вопрошали, не заразил ли он кого-нибудь из актрис, с которыми целовался в кадре.

Рок Хадсон был первым из актеров, кто открыто рассказал о своей болезни. В глазах света СПИД обрел наконец лицо: лицо умирающей кинозвезды.

Актер ушел из жизни через несколько недель на своей вилле в Беверли-Хиллз.

Остальные

Прошло несколько месяцев после того, как Дезире с трудом справился с туберкулезом, когда пневмоцистоз снова вынудил его покинуть городок. В больнице к его недугам прибавились развившийся кандидоз пищевода и полученная неизвестно где грибковая инфекция. Ослабленная иммунная система оказалась бессильна сопротивляться.

Бабушка приезжала к нему настолько часто, насколько было возможно, и, по сути, стала беспомощной свидетельницей медленного угасания сына. Белизна его исхудавшего, бледного до синевы тела сливалась с белизной простыней на особой койке.

Прежнего Дезире уже не было. Не было беззаботного прожигателя жизни, известного в долине своими ночными похождениями. Его тусклая кожа все больше бледнела, а от тела, когда-то облеченного в дорогую и тщательно подобранную одежду, теперь остался один скелет. Беззаботность и неуемная жажда жизни, которые порой приводили к разногласиям с членами семьи, привыкшими к работе без отдыха, исчезли, как исчезли защитные силы его организма. Приближалось время прощаться. Мне с трудом верится, что хоть кто-то из семьи нашел в себе мужество поговорить с ним начистоту. Бабушка слишком сильно верила в то, что каким-то чудом свершится невозможное – он выкарабкается. Она все время просила его продержаться ради дочки, ради жены, ради себя самого и всей семьи. Умоляла продержаться, пока не найдут средства от этой болезни.

На этот раз Дезире госпитализировали в многопрофильное крыло больницы, специально отведенное для пациентов, страдающих СПИДом. Здесь к нему придирались гораздо реже, чем в предыдущих местах. Тем не менее различия между пациентами все же существовали. Меньше всего сочувствия вызывали наркоманы, противодействовавшие всем попыткам поставить их на ноги. А ВИЧ-положительные женщины, решившиеся на материнство вопреки всем известным рискам, вызывали у персонала настоящую оторопь. В самой же системе медицинского ухода за больными, зараженными СПИДом, случаи заболевания персонала были единичными. Все находились в плену общепринятой морали, в кругу, очерченном понятиями о добре и зле и идеей греха. Грехом было желание жить в условиях сексуальной свободы, иметь гомосексуальные связи, вводить себе в вены героин, скрывать свой диагноз от партнеров и от тех, кто пользуется с тобой одним и тем же шприцем. Грехом было желание иметь детей, когда знаешь, что они все равно будут обречены. Больные были виновны в большей степени, чем остальные.