Усто Мумин: превращения

Весь этот перепелиный экскурс затеян с одной целью — понять смыслы, которые, возможно, позаимствовал из новой для него повседневности Усто Мумин, населив свои картины перепелками. Что могут значить эти птицы в руках юношей на его полотнах?

Один из символических смыслов перепелки — признание в любви. Знал ли художник об идущей из античности любовной символике перепелки? Возможно. Судя по интеллектуально-творческой атмосфере самаркандского сада-коммуны, «степановского кружка», в котором он жил в 1920-х годах вместе с культуртрегерами из России, Италии — художниками, архитекторами, инженерами, разговоры там велись о живописи и прочих искусствах, о культуре. В том райском саду, можно предположить, висела клетка с беданой (возможно, потому она так часто появляется в работах Усто Мумина).

В отличие от традиционного изображения перепелки как атрибута чайханы или украшения дома и двора, перепелка у Николаева играет роль эвфемистического образа. Выразительнее всего эта деталь в клеймах картины-иконы «Радение с гранатом». В первых клеймах изображены этапы знакомства двух юношей, в шестом — их свидание в саду. У обоих — клетка с перепелкой. Один из них вынул птицу и поднес к губам, второй — в смятении. Если судить по следующему клейму, где юноши соединены в объятиях, предыдущее клеймо — признание в любви (именно посредством перепелки). Таким образом, эта деталь — перепелка читается как призыв к освобождению от стереотипов и предписаний повседневности. Не случайно в этом клейме клетки пусты: птицы улетели.

Был увлечен Усто Мумин суфизмом или нет — неизвестно. Хотя вполне вероятно, что он знал об увлечении суфизмом в среде столичных поэтов. Так, поэзия суфия Гафиза (Хафиза)^{39} привлекала внимание Николая Гумилёва, Михаила Кузмина, Вячеслава Иванова и др. Недолгое время (1906–1907) был даже кружок гафизитов, или «Друзья Гафиза». Традиция перевода Хафиза на русский язык существовала с начала XIX века (см. переводы Дмитрия Ознобишина^{40}). Нарративный уровень, предложенный Ознобишиным в «Оде Гафица»[270], вполне коррелирует с нарративностью устомуминовской работы «Радение с гранатом».

Попробуем очертить суфийскую парадигму.

Путь суфия предполагает четыре ступени: соблюдение законов, воздержание, познание, достижение истины[271]. Он направлен к достижению гармонии разума и духа. На картине «Радение с гранатом» как будто представлены все четыре ступени — четыре ряда горизонтально расположенных клейм (третья ступень как раз связана с перепелками). Птицы — проводники сакрального знания, символизирующие любовь к абсолютной красоте, к Богу. («В различных мифопоэтических традициях птицы выступают как непременный элемент религиозно-мифологической системы и ритуала…»[272], они наделены демиургическими, космогоническими, тотемическими и прочими функциями.)

Третья ступень — познание — могла сопровождаться экстатическим состоянием хал, родом гармонии духа и тела. Автор биографии Машраба Нил Лыкошин писал:

«Мусульмане верят, что духовная природа человека состоит из двух частей: рухи мустакым, постоянно пребывающего в человеке… <духа, с которым> разлучает человека смерть, и рухи раван, блуждающего духа, который отлетает от человека, как только он заснет, и возвращается в момент пробуждения от сна. Во время сна рухи раван, блуждая, посещает разные места, видит различных людей и наблюдает различные явления; человек же переживает все, что видит его блуждающий дух, в виде сновидений»[273] (курсив мой. — Э. Ш.).

На восприятие такого мгновения наталкивает зрителя центральная фигура картины Усто Мумина — юноша, надрезавший гранат. Он, возможно, грезит или находится в состоянии хал.

Подобным любовному признанию в «Радении с гранатом» видится сюжет в картине «Мальчики с перепелками». На работе Усто Мумина «Бай» — две фигуры: смущенный, отрешенный юноша и бай, от которого, вероятно, юноша зависим. На этот раз перепелка в руках бая, и читается она скорее как знак власти над юношей.