Усто Мумин: превращения

«Году, кажись, в двадцать третьем, в одной из своих поездок познакомился он (Коржин (Корчиц). — Э. Ш.) с художником молодым. Прибыл тот из Академии художеств в Самарканд на практику, побродил, покочевал вокруг и в такое восхищение пришел от этого края, от лиц, от одежды, от уклада восточной жизни, что повязал этот художник на свою белобрысую голову чалму, надел узбекский халат, взял псевдоним Модан, да и остался тут насовсем. Узбекам тоже он понравился — и тем, что свою западную одежку на ихнюю сменял, и тем, что здорово их на портретах изображал. „Понимает правильно“, — говорили узбеки и очень скоро стали звать его Усто Модан, что означает „мастер Модан“. С Коржиным этот художник встретился, когда его уже так величали. Видел я эту фигуру в чалме и халате, с облупленным от солнца курносым лицом, с выпученными от интереса к жизни бело-голубыми глазами. Видел, как входит и направляется к двери Коржиных. Зачастил он к ним, картины свои носил показывать и дарить. Кончилось дело тем, что женился он на их дочке Ане. Хоть считалась она рубенсовской красавицей, особой приятности в ней не было, один сонный каприз. Впрочем, кто этого художника разберет, может, при его нервах встрепанных как раз такая пышнотелость сонная и была ему нужна. Свадьбы и всякие такие ритуальные сборища Варвара Васильевна и Алексей Платонович ни во что не ставили, считали напрасной тратой времени и сил. Но к тому времени, то есть к осени двадцать пятого, получил уже Алексей Платонович приглашение в Минск лекции читать и стать во главе хирургической клиники, уезжал он туда с Варварой Васильевной и Саней (братом Ани — по сюжету. — Э. Ш.) на постоянное жительство, вот почему была тут и свадьба дочери, и расставание с нею, с друзьями, Самаркандом. Вот почему собрался у Коржиных весь больничный штат, за исключением двух дежурных, да и те менялись, чтобы все могли в тот вечер у них посидеть»[283].

Писательница Энна Аленник.

Прибл. 1960-е

Познакомились будущие супруги Николаевы, как явствует из других источников, в Самарканде. В дневниках Виктора Уфимцева, опубликованных впервые в 2009 году, открывается неожиданный любовный треугольник: упоминается роман Уфимцева и Ады Корчиц, случившийся до ее замужества. Молодой художник Уфимцев подрабатывал в Самарканде, давая частные уроки рисования, одной из его учениц была Ада.

Знакомство Ады Корчиц и Уфимцева состоялось 9 сентября 1923 года, судя по дневниковой записи[284]: «К Аде хожу ежедневно, и, кажется, опять будет драма, а то ведь было совсем спокойно»[285] (от 27 ноября). Отношения развивались (запись от 17 декабря того же года):