Отбыв домой первым же космолётом, я предложила руководству проверить гроб на наличие лицевой растительности у покойного, но меня не послушали. Конечно же, я написала подробный рапорт и приложила все имеющиеся записи. Хода делу не дали. Начальник вызвал меня в свой кабинет, настоятельно порекомендовал прятаться за усами и молчать, а заодно повысил доступ до максимально возможного для следователя. Но для окружающего мира убийство так и осталось неразгаданным. Не стали развивать даже подставную ниточку до конкурентов. Логистическая компания перешла в собственность псевдо-Ричарда, банк продолжил процветать, горе забылось быстро.
А меня отправили в отпуск. Впервые за прошедшие пять лет отдел кадров обратил внимание на то, с каким рвением я отношусь к работе, и попросил сбавить обороты. Мне даже показалось, что таким образом от меня хотят избавиться.
Отдыхать придётся долго – месяц. Я ещё не придумала, чем буду заниматься всё это время, но, надеюсь, смогу провести его с пользой. В конце-концов, даже у эльфов встречаются негодяи, а значит, я смогу найти себе применение. Только вот, истинный облик ужасно мешает. С усами вести расследования мне гораздо привычнее, но ничего не поделаешь.
– А вообще, меня зовут Альба, а вас? – Повествование закончилось столь быстро, что бармен не сразу понял, кому задавался вопрос.
– Фергус.
– Приятно поговорить с тем, кто готов слушать, Фергус. Уж не знаю, зачем вам нужны подобные истории, но надеюсь, что вы достигнете своей цели. Мне вот однозначно полегчало!
– Очень рад, – понимая, что даме больше нечего ему предложить, Фергус почти потерял к ней интерес. Заметив это, девушка отставила опустевший бокал, величаво кивнула на прощание и двинулась к выходу.
Бармен с безразличием смотрел, как вслед за необычной посетительницей поднялись несколько мужчин угрожающего вида. Вполне возможно, что они были подосланы тем самым псевдо-банкиром, и Альбе так и не суждено полноценно отдохнуть. Однако это Фергуса уже не касалось. В конце концов, с каких пор желание познакомиться с девушкой является преступлением? Ну а то, что это происходит в баре, куда можно войти только при наличии усов, ещё ничего не говорит. Девочки могут иметь свои секреты.
Чёрт-те что
За гоготом совсем распоясавшихся и напившихся демона с гномом, чья неожиданная дружба могла означать не что иное, как приближение Конца света, Фергус чуть не упустил нового гостя. Тот медленно прошёл сквозь двери бара, настороженно осматривая помещение и поглаживая приличных размеров усы с лёгкой бородкой.
Бармен приветственно кивнул, подзывая гостя движением руки. Тот с опаской посмотрел на обнимающихся Герарда и Лигоса, невпопад орущих какую-то национальную песню. Причём песню, сто́ит заметить, каждый пел свою собственную.
Фергус прошёл к свободному углу бара, навстречу ему последовал и коренастый мужчина.
– Чёрт-те что.
– Бар накануне праздника, – бармен только развёл руками. – Как зовут-то?
– Юлий. А вас?
– Фергус.
– Интересное имя.
– Не менее интересное, чем ваше. – Фергус проникся лёгкой симпатией к прибывшему из-за того, что он не спрашивал, где находится, пусть и не понимал. – Налить чего-нибудь?
– Да, спасибо. Бренди, если можно. Покрепче.
– Можно. – Фергус, пританцовывая, направился к нужной полке. И всё же, день сегодня какой-то особенный, раз даже парень без души готов пуститься в пляс. – Должен только предупредить о двух вещах.
– Каких? – плечи Юлия напряглись.
– Во-первых, держись подальше от этих двоих, – Фергус кивнул в сторону демона и гнома. Гость, слегка улыбнувшись, кивнул. – А во-вторых, у нас тут своя цена за напиток.
Юлий полез в карман своих брюк, доставая туго набитый кошель.
– Да, конечно. Каков обменный курс?
– Один напиток – одна история.
Гость непонимающе захлопал глазами. Но несколькими мгновениями позже лишь пожал плечами и уверенно вернул кошель на прежнее место.
– Ну раз хозяин просит историю…
Усатый детектив
Я хорошо запомнил день, когда это произошло. В городе случился страшный снегопад, которого никто не мог ожидать, так как последние несколько лет за зиму падала всего пара снежинок.
От вида упругих, сахарных сугробов мне сразу вспомнились мои золотые детские годы, когда белоснежный покров сковывал землю ещё в ноябре и отпускал только в конце марта. Это было волшебное время, когда весь город скрывал старинные шрамы и приобретал невиданные доселе чистоту и невинность.
Неудивительно, что двор напротив музея заполонила детвора, которая пыталась выжать максимум из внезапного ненастья. Большинство ребят, из тех, что были постарше, трудились над возведением исполинской ледяной горки, вершина которой сравнялась с окнами третьего этажа. Остальные лепили снеговиков, бросались снежками и рисовали ангелов.
На балконах и в окнах дома слева от музея постоянно мелькали родители, приглядывающие за своими детьми. Но по большей части взрослые были заняты украшением рождественских елей, фургон с которыми перегородил узкий тупик почти целиком.