Утятинская торговка

– Да не, где уж мне. Но есть источник информации – Огородниковы у нее были. Нина Ивановна на скрипке играла, Сергей Петрович на рояле аккомпанировал. Катька в платье с белым воротничком, ну чисто гимназистка. Ни разу не прокололась. Разливала всем чай, декламировала «Последний луч угаснувшего дня» и «На озере туман». Консуэлка принесла слайды со старинными видами Конь-Васильевки, фотографию хора Коневича, их Рубен из Москвы привез. Культурное мероприятие! А назавтра Консуэлка баб с рынка пригласила песни петь. Тут уже и я пришла. И Майю по-соседски пригласили. Катька три раза запевала «По Дону гуляет». Вот мука-то!

– Почему мука?

– А ты пения Катькиного не слышала? Ей не то, что медведь на ухо наступил, а целое семейство на обоих ушах топталось. И голос громкий, противный…

– А Майя как?

– А Майя хорошо поет. Голосок слабенький, но приятный. Стали когда прощаться, Элка спрашивает: что напоследок споем? А Майя: Катя, спойте еще «По Дону гуляет»! Элка говорит: «Майя, я думала, вы культурная девушка, а вы мазохистка!»

– А как соседи терпели этот ваш кошачий концерт?

– Они от него балдели! Тамарка попробовала во дворе возбухнуть, а Потылиха из второго подъезда ей: что это вы тут свои порядки устанавливаете, у нас почти каждый вечер люди собираются, культурно отдыхают, и никто им не мешает.

– Потылиха?!!

– Ну да, она в эти дни даже ребятишек от дома не гоняла.

– Каких ребятишек? В нашем доме ни одного нет.

– Катька из пятиэтажек позвала. Говорит: дети, вы умеете играть в штандер? Мой Витька рассказывает: мы сегодня целый день с девчонками в штандер играли, я раз двадцать мячом по крыше попадал. Я ему говорю: как можно на железную крышу мяч закидывать, это же грохот какой! А он: ба, я же со стороны Ираиды Семенны! В общем, получили твои по полной!

– Друзья мои, всем моя благодарность. Как провожу гостей, выкачу бочку вина и соответствующую закуску. Достойно проводим мои утраченные иллюзии!

Гости вышли из квартиры и пошли к выходу. Ираида Семеновна повернула к лестнице. Провожавшая гостей Элла придержала ее за руку:

– Ирка, а как ты будешь кредиты погашать?

– Постепенно, Элла. Да не гляди ты так! Деньги – это не главное!

– А что еще может быть главнее денег? В нашем-то возрасте.

– Любовь и дружба, Эллочка.

– Э, что такое дружба, если денег жалко! Послушай, мы тут с Робертом посоветовались и решили дать тебе денег. Немножко, около 90 тысяч. Они у нас лежат так, на всякий случай. Проценты свои выплатишь, товар за наличные возьмешь. Легче станет. Начнешь понемногу копить. Когда сможешь, вернешь.

– Спасибо, Элла. Ты… вы настоящие друзья. Но… нет! То, что на смерть отложено, я никак взять не могу, бог накажет.

– Возьми, Ирка!

– Нет, Элла. Да не переживай ты так, мне родственники обещали помочь.

– Эти? Да они у ребенка хлеб отобрать готовы!

– Нет, это один мой дальний родственник.

– Что-то я других твоих родственников никогда не видела…

– Он дальний. Человек одинокий, но деньги у него есть.

– Ну, смотри, Ирка. В случае чего, мы рядом.

– Спасибо, Элла!

Поднимаясь по лестнице, Ираида Семеновна услышала скрип: это закрылась дверь ее квартиры. «Интересно, что они слышали?» – вяло подумала она, но обдумывать это не захотела. А захотела она спать. И прямо от входа отправилась в спальню. Вышедшей из зала Томке она сказала:

– Не шумите, я спать буду!

И закрыла за собой дверь.

Сквозь неглубокий дневной сон она слышала, как Томка шаркала по коридору, хлопала дверьми и кашляла.

Через сорок минут она проснулась и вышла на кухню. И остолбенела, глядя на кучи грязной посуды на столе и в мойке. Потом привалилась к дверному косяку и захохотала. На ее смех прибежали Тимофеевы.

– Ну, ты со своими пьянками чокнулась совсем. Чего ржешь?

– Похоже, что пьянки тут без меня проходили. Томочка, а посуду мыть за собой ты не пробовала? И вообще, дорогие гости, не надоели ли вам хозяева?

– Ты что, нас гонишь?

– Ни в коем случае. Можете и завтра уехать.

– Господи! Родная сестра гонит меня из дома! Спасибо, мама не дожила! А ты не подумала, что мы – твои единственные родственники?

– Да нет. Оказывается, есть и еще родня…

– Вот отчего ты так развоевалась! Конечно, новый родственник обещал тебе денег дать. А мы что…

– А вам из меня тянуть больше нечего. Я вам все, что имела, отдала. Если хотите, могу долги уступить.

– А ты, сестренка, не подумала, что этот родственник мне тоже не чужой? Почему все тебе?

– Ну, попроси и ты у него на новую машину. Вдруг даст?

– И попрошу! И на тебя глаза раскрою!

– Флаг в руки! – Ираида Семеновна хлопнула дверью спальни.

Деньги, всё деньги! Переодеваясь, она думала: ведь собиралась сказать сестре, что она все знает о ее новом доме, об обмане с игроманией Славки, что травмы у него были не от похитителей, а от ДТП. Почему не сказала? А бесполезно: сестре скоро шестьдесят, в таком возрасте не учат. Как там: в тридцать лет ума нет – и не будет? Значит, нужно было расстаться еще тридцать лет назад. Но мама… И ведь какая изобретательная Томка: ни на какую другую удочку ей бы не удалось столько выманить.