Утомленные вином

И первого
Меня повесить нужно,
Скрестив мне руки за спиной
За то, что песней
Хриплой и недужной
Мешал я спать
Стране родной.

Впрочем, есть и другая точка зрения.

«Есенинская враждебность к большевикам — это миф, — писал один из ее сторонников. — Конечно, по пьяной лавочке Сергей Александрович начинал фордыбачить и, бывало, произносил всякое непотребство, но к его кабацкому фрондерству власти относились снисходительно.

Если бы он являл опасность для властей, его бы запросто обвинили в каком-нибудь заговоре и шлепнули бы, как, например, поэта Николая Гумилева».

Сам того не понимая, автор раскрывает большевисткую кухню, где «запросто обвиняли» и так же запросто «шлепали».

Но… до тридцать седьмого года оставалось еще целых двенадцать лет. Да и слишком был известен Есенин, чтобы в те годы власть устраивала открытый процесс над знаменитым поэтом.

Хотя грозовые отголоски тридцать седьмого уже слышались.

И ближайшего друга Есенина поэта Алексея Ганина запросто «обвинили» и запросто «шлепнули» 30 марта 1925 года за тезисы «Мир и свободный труд народам», в которых он писал, что Россию уничтожают как христианскую державу.

Говоря откровенно, можно только удивляться тому, что не тронули Есенина.

По той простой причине, что его ближайший друг проходил по делу «Ордена русских фашистов», открытого 13 ноября 1924 года.

И дело это было куда как серьезным.

«Россия — это могущественное государство, — говорилось в тезсиах, — обладающее неизбывными естественными богатствами и творческими силами народа, — вот уже несколько лет находится в состоянии смертельной агонии.

Ясный дух Русского народа предательски умерщвлен. Святыни его растоптаны, богатства его разграблены. Всякий, кто не потерял еще голову и сохранил человеческую совесть, с ужасом ведет счет великим бедствиям и страданиям народа в целом.

Каждый, кто бы ни был, ясно начинает осознавать, что так больше нельзя. Каждый мельчайший факт повседневной жизни — красноречивее всяких воззваний.

Всех и каждого он убеждает в том, что если не принять какие-то меры, то России как государству грозит окончательная смерть, а Русскому народу — неслыханная нищета, экономическое рабство и вырождение…

Но как это случилось, что Россия с тем, чтобы ей беспрепятственно на общее благо создать духовные и материальные ценности, обливавшаяся потом и кровью Россия, на протяжении столетий великими трудами и подвигами дедов и пращуров завоевавшая себе славу и независимость среди народов земного шара, ныне по милости пройдох и авантюристов повержена в прах и бесславие, превратилась в колонию всех паразитов и жуликов, тайно и явно распродающих наше великое достояние?

Причина этого в том, что в лице господствующей в России РКП мы имеем не столько политическую партию, сколько воинствующую секту изуверов-человеконенавистников, напоминающую если не по форме своих ритуалов, то по сути своей этики и губительной деятельности средневековые секты сатанистов и дьяволопоклонников.

За всеми словами о коммунизме, о свободе, о равенстве и братстве народов — таятся смерть и разрушения, разрушения и смерть…

Пользуясь всеми данными русской коммунистической революции и ее последствиями, необходимо, показав ее несостоятельность, выдвинуть новые принципы государственности, общественности, личных прав человека.

В противовес коммунистической ереси мы должны рассматривать историю не как борьбу классов, а как постоянное самоусовершенствование в борьбе с природой за культурные блага.

Отсюда, в противовес марксистским теориям, рассматривать государство не как „организованную эксплуатацию“ одного класса другим, а как широкую организацию для совместной более успешной борьбы с естественными препятствиями за общее благо и независимость…»

Надо полагать, что ни Троцкий, ни другие вожди не были настолько наивны, чтобы полагать, что Есенин ничего не знал о тезисах.

А он не только знал, но и разделял их. Потому и писал поэту А. Кусикову:

«Чую себя здесь чужим и ненужным. Тошно мне, законному сыну российскому, в своем государстве пасынком быть. Не могу, ей-богу, не могу!

Перестаю понимать, к какой революции я принадлежу. Вижу только одно: что ни к февральской, ни к октябрьской. По-видимому, в нас скрывался и скрывается какой-нибудь ноябрь…»

Да за одни эти слова могли поставить к стенке, и тем не менее, Есенина пощадили. Во всяком случае, пока.

Да и кто поверил бы, что он фашист?

Вместе с Ганиным ЧК арестовала 13 человек.

Самым примечательным во всем этом деле было то, что это были не партийные функционеры, не эсеры, не известные писатели, а никому не ведомые маленьких людей эпохи.

Но все они были объединенны одной идеей — борьбой с интернационально-коммунистическим режимом во имя спасения национальной России.

Замечательный русский поэт, Алексей Ганин выдвинул идею «Великого Земского собора», воссоздания национального государства и очищения страны от «поработивших ее захватчиков».