Утомленные вином

Есть и такие, кто видит в псеводниме О. Генри сокращенное название тюрьмы, в которой сидел Портер — Ohio Penitentiary.

Но как бы там ни было именно под этим именем в мировой литературе появилась новая величина.

Литературная карьера О. Генри развивалась стремительно.

После публикации тюремного рассказа «Рождественский подарок Дика-Свистуна» ему предложили сотрудничать с нью-йоркской газетой «Мир».

О. Генри работал буквально на износ, выдавая десятки рассказов в год.

Так, в 1904 году он опубликовал шестьдесят шесть рассказов, а на следующий год еще шестьдесят четыре.

В общей сложности О. Генри написал около трехсот коротких прозаических произведений, объединенных в сборники «Четыре миллиона», «Горящий светильник», «Сердце Запада», «Благородный жулик», «Голос большого города», «Дороги судьбы», «На выбор», «Коловращение», «Деловые люди», «Шестерки-семерки», «Под лежачий камень», «Остатки» («Всего понемножку»).

Сборники выходили в свет в период с 1906 по 1910 год. Последний, состоящий из набросков, фельетонов, коротких юморесок, был опубликован посмертно.

Несмотря на свою популярность, О. Генри не любил давать интервью, выставлять частную жизнь напоказ, оголять мысли и чувства, тем самым порождая массу легенд вокруг своей персоны.

Даже собственное имя он скрывал под необычным псевдонимом, споры о происхождении которого ведутся и по сей день.

Работая в сжатые сроки, О. Генри нередко был вынужден жертвовать художественностью. Порой произведение дописывалось на столе в редакции и тут же шло в печать без тщательной правки и шлифовки.

Тем не менее, О. Генри умудрялся создавать настоящие шедевры.

Это «Дары волхвов» из сборника «Четыре миллиона», «Последний лист» из «Горящего светильника», «Вождь краснокожих», «Дороги, которые мы выбираем» из «Коловращения», «Родственные души» из «Шестерки-семерки» и другие.

Есть у О. Генри и один роман, состоящий из новелл.

Это «Короли и капуста», вышедший в свет на заре литературной карьеры в 1904 году. Роман рассказывает о «банановой республике» Анчурии, ее обитателях, укладе жизни и гостях.

О. Генри щел пятый десяток. Он широко известен, о нем наперебой пишут критики в «Современной литературе» и даже ставят на одну ступень с Мопассаном.

Довольно быстро признанный О. Генри считался одним из самых высокооплачиваемых писателей, вел богемный образ жизни, любил рестораны, гулянья на широкую ногу, хорошую одежду.

Писатель тщательно следил за свой внешностью и модником и даже к обеденному столу выходил одетый с иголочки.

Но эта была пусть и блестящая, но всего только внешняя сторона его жизни.

Все дело было в том, что, чувсвтувя в себе великий талант, пистель мечтал написать достойный его дарования большой роман.

Все написанное им уже не приносит ему той радости, что когда-то. Он постоянно не удовлетворен, и ему все время кажется, что нечто важное проходит мимом него.

Однако одних намерений было мало, и как это ни печально, но О`Генри так и не сподобился на создание эпохального того самого многопланового эпохального романа, о котором мечтал.

Его биографа объясняют это постоянной потребностью в деньгах, которых ему, несмотря на высокие гонорары, никогда не хватало.

И именно это потребность якобы вынуждала его снова и снова браться за короткие рассказы.

Вот только так ли это было на самом деле? Может быть эта причина была гораздо серьезнее и крылась не в недостатке денег, а нехватке необходимого для эпохзальных произведений таланта?

И как здесь не вспомнить того же Поля Гогена, который умирал с голоду, но продолжал делать то, что считал смыслом всей своей жизни?

И, как знать, не потерпел ли неудачу О` Генри при попытках написать свой многоплановый роман?

Ведь здесь дело даже не в желании, а в той самой природе, которая и наделяет художника тем или иным даром. И как бы блестеще не писал природу Исаак Левитан, вряд ли он мог соперничать с королем маринистов Иваном Айвазовским по части написании морских пейзажей.

Впрочем, сам О` Генри вряд ли задумывался над всей этой метафизикой. Для него все было гораздо проще. Он хортел, а у него не получалось. И, может быть, именно поэтму он часто повторял:

— Я неудачник. Меня постоянно преследует ощущение, что я что-то пропустил и обязательно должен вернуться назад… Мои рассказы? Нет, они меня не удовлетворяют. То, что люди называют меня «выдающимся писателем» вгоняет меня в тоску…

Вся беда была только в том, что эту самую тоску О. Генри заглушал алкоголем.

Под предлогом работы он на недели покидал свой приморский домик, в котором жил с новой женой и семнадцатилетней дочерью, и отправлялся кутить в Нью-Йорк.

Он допивался до беспамятства, зная, что пить ему с его диабетом ельзя. Ведь даже при условии строгой диеты его век измерен несколькими годами, возможно, десятком лет.

Однако О. Генри не имел никакого желания растягивать свою превратившуюся в муку жизнь и бросил вывов и жизни, и смерти, пребывая постоянно в хмельном бреду.

В минуты трезвости к нему снова являлась тоска, и все начиналаось сначала.