Утраченное кафе «У Шиндлеров»

Семейство Лауда переехало в Инсбрук из Южного Тироля при нацистах, и гауляйтер Гофер настоял, чтобы именно им продали соседнее с магазином Дубски винокуренное производство семьи Германн, тоже расположенное на Леопольдштрассе. Германнов вынудили переехать в Вену, а в 1941 году отправили в гетто польского года Лодзь, откуда они уже не вернулись. Такая же участь вполне могла ожидать Гуго и Эриха.

После войны Луиза забрала у Франца Гутманна бизнес Дубски и заключила договор с семейством Лауда, сдав им в аренду производство на Хайлиггайстштрассе, откуда они могли вести и торговлю. Луиза сделала очень прагматичный ход, потому что не имела ни капитала, ни желания, ни умения заниматься винокуренным производством. В послевоенном мире экономии Лауда приспособили под себя этикетки с фамилией «Шиндлер», которые хранились в подвале Дубски.

При этом Луиза, как и при нацистах, продолжала жить в квартире над магазином. Она скончалась в 1964 году и после смерти Эгона уже не выходила замуж.

Дахау, лагерь для интернированных, Бавария, 1948 год

Франц Гофер, бывший гауляйтер, находится пока в заключении и ожидает своей участи в лагере Дахау, который теперь оказался в американской оккупационной зоне. Из Лондона Гуго Шиндлер с племянником Петером начинают дело о реституции против него и банка Sparkasse, рассчитывая вернуть себе виллу Шиндлеров с прилегающим садом. Гоферу предъявляют и более серьезные обвинения в военных преступлениях. Это и неудивительно, если вспомнить его огромное влияние в Западной Австрии и прямое подчинение Гитлеру.

Инсбрукский обвинитель выписал ордер на арест Гофера по обвинению в государственной измене и совершении военных преступлений и требует экстрадиции Гофера из Германии. Гоферу предъявляются обвинения в ответственности за убийства, совершенные в «хрустальную ночь», и высылку евреев из Тироля. Если их докажут, ему грозит наказание в диапазоне от десяти лет лишения свободы до смертной казни.

Американцы соглашаются экстрадировать Гофера в Австрию, но он намерен постоять за себя. В одном из своих заявлений Гофер утверждает, что невиновен и что австрийцы не могут его преследовать на том основании, что этого решили не делать американцы. Юридически это очень слабый аргумент; он явно хватается за соломинку. Только лишь начинает казаться, что Гофера все-таки экстрадируют, как он умудряется ускользнуть из рук своих преследователей.

22 октября 1948 года Гофер совершает побег. Это случается, когда его перевозят из Дахау в Мюнхен, на судебное заседание, и что произошло, не очень понятно. То ли он удачно воспользовался моментом, когда охранник зазевался, то ли старый товарищ-нацист помог ему выбраться из тюремной машины? Может быть, его побег организовало ЦРУ или MI-6: немало нацистов предложили свои услуги американцам на новой волне борьбы с общим врагом – коммунизмом. И ЦРУ, и MI-6 не горят желанием, чтобы подробности их деятельности всплыли в суде. Историк Питер Пиркер придерживается именно такого мнения, но загадка так и остается неразрешенной.

Не один только Гофер бежит из Дахау. При перевозке в лагерь Регенсбург Франц Гебль тоже сумел обмануть охранников. Земельный суд Инсбрука выдвинул против него обвинения в военных преступлениях, но в 1948 году процесс приостанавливается. Власти утверждают, что им неизвестно его местопребывание, а все попытки завладеть активами Гебля заканчиваются ничем. Они как будто не догадываются, что можно обратить взыскание на его жену и детей.

В 1949 году мюнхенский суд заочно приговаривает Гебля к десяти годам исправительно-трудового лагеря. Никто как будто бы не знает, где он, и поэтому своего срока он не отбывает, а пребывает где-то на свободе.

Рядовым участникам «хрустальной ночи» повезло меньше, чем тем, кто отдавал им приказы. Показания, данные в 1947 году, явно свидетельствуют против тех, кто в ноябре 1938 года избил Гуго Шиндлера. Йозеф Эбнер, Август Хёрагер и Ганс Редль получают сроки от четырнадцати месяцев до двух лет; у Эбнера и Хёрагера конфискуется имущество. Хохрайнер, который отдавал приказания и в ту же ночь участвовал еще в пяти нападениях, тоже получил два года тюрьмы с конфискацией. Никак не были наказаны два члена группы, которые находились в квартире Гуго, но не трогали его.

В Инсбруке Берта Гебль, жена Франца, заявляет, что осталась совсем без средств, с двумя маленькими мальчиками на руках, понятия не имеет, жив ли ее муж и вернется ли он когда-нибудь в Австрию. Как вспоминает Курт, Гуго регулярно посылает ей деньги, чтобы хоть как-то поддержать. Оставшийся без всего еврей материально поддерживает жену нациста.

Как я выяснила, процесс возврата кафе «У Шиндлеров» шел быстрее многих других дел по реституции. В 1949 году оно снова вернулось в собственность моей семьи. С виллой Гуго и Эдит и прилегавшим к ней участком, унаследованным Петером и его матерью Гретой, дело обстояло совсем по-другому.