Утро седьмого дня

И вообще, что хотел сказать автор, устраивая данное совпадение?

Опять мы с вами отвлеклись, загляделись в окошко.

Мы остановились на том, что кое-кто из здесь живших сгинул в бездонной печи Освенцима. А до этого слушали выкрики Розанова про какие-то рыла. И констатировали, что не Гоголь, а Розанов перед смертью видел вокруг себя одни рыла вместо лиц.

Лучше давайте посмотрим направо. Церковь праведного Симеона Богоприимца и пророчицы Анны радует наш глаз.

В мои детские годы там был какой-то склад, как обычно бывало в осквернённых и поруганных обиталищах Божьих. Хорошо ещё, не снесли, за это ленинградским властям большое спасибо. Красивая церковь, и одна из старейших в Петербурге. Я-то, конечно, на неё всегда обращал внимание, проезжая мимо, потому что моя крёстная, как уже было сказано, наречена во имя пророчицы Анны и её именины совпадали с престольным праздником этого храма.

Теперь храм действует. Захожу как-то раз туда недавно. Светло, красиво, высокий резной иконостас под стиль барокко. А слева — придел во имя святого преподобного Ефрема Сирина.

Вот как неожиданно посреди Петербурга встретился нам Мар Афрем! Здравствуйте!

— Мир ти! — (что-то вроде: «Шлэма лэхон») слышим мы в ответ по-древнесирийски.

— Радуйся! Хайре! — мы ему по-гречески.

— Сальве! — он нам по-латыни.

В общем:

— Слава тебе!

Правдой вооружайся и ничего не бойся.

Как в пустыне Господь обманщику не поддался.

Бог дал силу всей твари; всё Им живо, что живо.

Дунул Духом — примите! — и Церковь в нас ожила.

Растёт корнями в небо, и никто не отрубит.

Сквозь смерть прорастает, пока ангел не протрубит[33].

Это Великий Ефрем вышел из сумрака алтаря и говорит нам стихами, а мы записываем. Может быть, что-то неправильно поняли, тогда извините.

Вообще-то, в нас давно свербит и трепыхается один вопрос. Надо бы задать его преподобному Ефрему, вот и случай представился, но мы робеем.

А недоумение наше вот по какому поводу.

Почему всё-таки Адам и Ева съели запретный плод?

Каков, так сказать, механизм этого выбора?

Змей змеем, но сами-то они что думали, когда решались?

Ведь было же им известно, причём из такого источника, что надёжнее некуда: съедите — умрёте. Всё делайте, а этого не делайте, худо будет.

А они сделали. Съели.

Создателю жизни не поверили, а пестрошкурой гадючке поверили.

И ведь если внимательно рассмотреть действия всех нас, наследников Адама и Евы, то приходится с удивлением заметить, что мы в течение жизни, как правило, поступаем так же. Да и не «как правило», а всегда, за единичными чудесными исключениями.

Можно сколько угодно человеку, даже взрослому и неглупому, говорить: «Не делай так, тебе же хуже будет». А он сделает. И чем настойчивее его предупреждают и чем яснее сам он сознаёт погибельность своего выбора, тем скорее сделает. Вот Гумилёву говорили (не знаю кто, но, конечно же, говорили): «Не женись на Асе Энгельгардт, ничего хорошего у вас с ней не выйдет». И он сам, скорее всего, так думал. Но не поверил очевидности и женился.

В том же режиме совершают свои деяния и другие наши герои. Каннегисер убивает Урицкого, Вера Засулич стреляет в Трепова, Хармс обнимает Эстер, Кузмин сожительствует с Юрочкой. И так далее.

Вот человек: очевидной правде не верит, а чёрт-те кому верит.

У меня есть друг, с которым мы всё время спорим. Иногда даже ругаемся на ту или иную идейную тему. Он, кстати, очень любит слушать одну московскую журналистку — такую, которая всё знает, с рыжей шевелюрой и остро наточенными зубами. Она, уподобившись щуке из басни Крылова, написала недавно книгу про то, как всё на самом деле было с Иисусом Христом и Евангелиями. Она знает.

Как-то раз — не помню, по какому конкретно поводу — мы с другом сцепились. Зашла речь об историческом контексте Евангелий. И я говорю, что, мол, что-то там было или, наоборот, не могло быть.

Он мне:

— Имярек (та самая, рыжая) так пишет. И я ей верю.

Я ему:

— Но апостол Павел сообщает совсем другое.

Он (гордясь своей свободой):

— Апостол Павел для меня не авторитет.

Пожалуйста: нахальную писаку слушает, а очевидцу и умному человеку отказывает в доверии.

Почему? Ведь очевидно, что от мученика веры больше шансов услышать правду, чем от платной сотрудницы СМИ.

Примерно так же и Розанов Василий Васильевич. Долго, всю жизнь набирал воздуху в грудь, чтобы перед смертью выкрикнуть:

— Кто-то из «бедной ясли» вышел не тот!

Но известно (и Гоголь о том же говорит), что из бедной ясли вышел Христос. Если вышел всё-таки «не тот» — то кто? Тот, кто вместо Христа, то есть в дословном переводе на новозаветный греческий — антихрист.

Итак, Розанов утверждает, что не было Христа, а есть Антихрист. Вместо лика — рыло. Жить с этим невозможно. И Василий Васильевич умирает.

Съел запретный плод.

Цирк — блистающий мир