Увертюра

— По-разному. Не меньше трех, не больше недели. Вроде бы.

Мирра вдруг почувствовала себя собранной и даже сильной. Раскисать было нельзя, это на себя можно рукой махнуть, сказать, что все безнадежно, но Милена! Нет, господа хорошие, за свою девочку она кому угодно горло перегрызет! Когтями перервет! Да, прямо своими тонкими музыкальными пальчиками! Ничего, мы еще поглядим, кто кого!

— Милена, ты помнишь, мы, когда Чарли на тренировку проводили, пошли мороженое есть? Ты еще кошку там рисовала?

— Ну… помню, — в голосе девочки звучало изумление — при чем тут какое-то мороженое?

— Когда я очнулась, меня стошнило. Сладким! Не очень, чуть-чуть сладким, но все-таки.

— Думаешь, времени совсем немного прошло?

— Думаю, да. Не больше суток, уж точно.

— Значит, прямо сейчас он нас не убьет?

— Да. Сколько-то времени у нас есть.

— Думаешь, нас спасут?

— Конечно, спасут.

— Хорошо бы… Тех девушек не спасли.

— Нас ищут. Не знаю, когда начинали искать тех девушек, но нас начнут искать сразу. Мы же Чарли не встретили, а машина брошена. И эта следователь… она… наверняка она сейчас весь город уже на уши поставила.

— Питер большой, — почти прошептала Милена. — А мы даже не знаем, где мы. Может, и не в Питере уже.

— И про главное не забудь — нас двое, а он один.

— Может, их тоже двое, — вздохнула невидимая в темноте Милена. — Там же девушка была. Или, может, она и есть маньяк?

— Не знаю. Но нас уже ищут, это важно. И еще важнее, что нас двое. Видишь, руки мы уже освободили. Так что мы что-нибудь придумаем. Мы справимся. Береги силы.

* * *

Киреев ворвался в кабинет так стремительно, что распахнувшаяся дверь ударилась в торец стоявшего за ней стеллажа. Тот скрипнул, но устоял, только по стене вдруг побежал паук, видимо, устроивший гнездо за задней стеллажной стенкой и теперь страшно перепуганный.

Пауков Арина недолюбливала, но сейчас было не до того:

— Неужели нашел?

Вид у опера был торжествующий.

— Почти.

— Почти — это как?

— Если ты ждала, что я тебе адрес, куда он приезжает, назову, то увы, порадовать нечем, — сияющая физиономия явно противоречила словам. — Но не все так плохо, Вершина! Гляди! — он вывел на монитор кадр с одной из камер наблюдения.

— Видишь? Все-таки прокололась наша красавица!

На стоп-кадре вполне отчетливо был виден прямоугольник госномера. И цифры не залеплены грязью, не смазаны, не бликуют, не в тени…

— Ну наконец-то! — обрадовалась Арина. — Чья машина? Ты же наверняка уже выяснил.

— Выяснить-то я выяснил, но владелец, именуемый Станиславом Алексеевичем Паниным семьдесят девятого года рождения, разведен, детей нет, так вот, он третий год на Гоа загорает.

— Может, кому-то по доверенности машину одолжил? Другу, родственнику, любовнице…

— Может, и одолжил. Особенно мне нравится идея про любовницу. Вот его скайп, вперед, товарищ следователь, тебе и карты в руки.

Арина и сама не отказалась бы так позагорать. Белобрысый и, видимо, изначально белокожий, Панин напоминал негатив, серо-голубые прищуренные глазки казались на коричневом лице неправдоподобно светлыми.

«Негатив» то застывал, то дергался, превращаясь в набор цветных квадратиков — связь была, мягко говоря, так себе. Скажи спасибо, мысленно утешила себя Арина, что она вообще есть.

— Здравствуйте, Станислав Алексеевич.

— Просто Стас. Вы кто?

— Меня зовут Арина Вершина, я следователь…

Изображение опять застыло, в динамике квакнуло — кажется, господин Панин что-то спросил. И Арина, боясь, что связь вообще пропадет, заговорила быстро-быстро, не отвлекаясь на формальности:

— Вы владелец белой «газели».

— Какой еще газели? — перебил ее «просто Стас» совершенно нормальным голосом.

— Автомобиль «газель», госномер, — она терпеливо перечислила буквы и цифры.

— А я и забыл. Его еще не угнали? — он засмеялся, отхлебнул из стакана что-то прозрачно-зеленое.

Значит, ни родственникам, ни друзьям, ни любовницам «просто Стас» машину не оставлял, заключила Арина. И, боясь, что связь прервется окончательно, вместо положенного «у нас есть предположение, что машина могла быть использована подозреваемым» она быстро спросила:

— Вы позволите машину осмотреть?

— Да сколько хотите! Только ключи от гаража я не помню где. Сами вскроете? Только потом как-нибудь закройте, можно?

— И вскроем, и закроем, вы нам только скажите, где этот гараж. И хорошо бы подтверждение вашего согласия на осмотр, — просительно добавила она. — Просто от руки напишите. У вас факс есть?

— Фа-акс? — Панин изумился так, словно Арина спросила, нет ли у него третьей руки. — А фотография не подойдет? Скажите, чего написать, я сфотографирую и вам на почту пришлю.

Арина закивала — годится.

— А чего случилось-то? — несколько растерянно спросил «просто Стас», когда она продиктовала ему примерную форму «согласия» и адрес своей электронной почты.

Ответить Арина не успела — связь «сломалась» окончательно.

Загорелый дядька оказался отзывчивым. Не прошло и получаса, как почтовый ящик «уведомил» о новом сообщении.