Увлечь за 100 слов. С чего начинается бестселлер?

Что делать девушке?

Бестолковая карьеристка миссис Беннет предъявляет к своим пятерым дочерям одно на всех требование.

Выйти замуж. Выйти замуж удачно. Выйти замуж ЗА БОГАТОГО.

К концу также выдается сюжет:

Миссис Беннет бьется в истерике. Мистер Беннет заперся в кабинете. Лидия сбежала с солдатом, сердце Джейн разбито. Обретет ли кто-то из девиц Беннет истинную любовь и богатство?

Это до такой степени ужасно, что даже становится прекрасным.

Классика – неисчерпаемый источник восхитительно чудовищных блербов, возможно, потому, что мы и так знаем сюжет, в отличие от автора рекламного текста, который понял книгу совершенно не так, как все остальные люди, как это видно по блербу к «Грозовому перевалу» в издании Pocket Cardinal 1950-х годов:

Хитклифф – он человек или дьявол?

Вот вопрос, который терзал Кэтрин словно тяжелая болезнь. Взглянув в дикие, сверкающие глаза Хитклифа, она бежала в ужасе…

Никогда не думала, что «Грозовой перевал» – ужастик. Подобным же образом я не смогла узнать «Брайтонский леденец» по описанию, данному в издании 1948 года:

Передняя обложка: Безумный убийца держит в страхе летний курорт.

Задняя обложка: Страх и ужас на пропитанных кровью песчаных пляжах Брайтона. Писатель Грэм Грин приглашает вас за сверкающие огнями фасады городка, прямо в больную душу ужасного убийцы.

Во-первых, сомневаюсь, что в 1940-е годы Брайтон сверкал огнями. Во-вторых, сомневаюсь, что автор блерба читал книгу.

Тот же истерический характер носит рекламный текст к «Великому Гэтсби» издания 1940-х годов:

Безумные вечеринки,

ХОЗЯИНА КОТОРЫХ НИКТО НЕ ЗНАЕТ!

Дикие оргии, легкомысленные женщины, громкая музыка, шампанское рекой. И хозяин, которого никто не знает.

Похоже, таинственность, которой окружен хозяин, здорово бесит копирайтера[183].

Ну и под конец «самый ужасный блерб из всех ужасных блербов» был опубликован на обложке первого издания «Над пропастью во ржи» 1951 года: «Каждого, кто читал рассказы Дж. Д. Сэлинджера в New Yorker, вряд ли удивит тот факт, что его первый роман полон детьми». «Полон детьми» – это зачем? Чтобы лучше распродавался? А дальше, по-моему, читателя просто послали «куда подальше», когда давали описание самого Холдена Колфилда:

Сам мальчик одновременно слишком прост и слишком сложен, чтобы мы могли что-то сказать о нем и его рассказе.

Не из-за этого ли Сэлинджер настаивал, чтобы впредь на его книгах не было никаких рекламных текстов?

3. Антиблербы

Порой копирайтер из кожи вон лезет, чтобы отвратить читателя от книги. Делается это несколькими способами. Один из них – вогнать читателя в депрессию, как это получилось на обложке книги Джин Рис «Доброе утро, полночь» 1980-х годов издания:

Саша Дженсен вернулась в Париж на две недели, в течение которых намерена вести спокойную, здоровую жизнь – эту возможность ей предоставил друг, иначе она упилась бы до смерти в своей жалкой квартирке в Блумсбери… Улицы, магазины и бары воскресили в ее памяти парижское прошлое, никчемного мужа Эно, смерть ребенка, бесконечные унижения на жалкой работе.

Вряд ли описание унижений, мертвых детей и самоубийства в жалкой квартирке способно хоть как-то вдохновить читателя.

Но этот текст – просто апофеоз позитивного взгляда на жизнь по сравнению с тем, что написано на задней обложке старого издания повести Джона Стейнбека «Рыжий пони», адресованной детям, в которой рассказывается о взрослении. Однако, прочитав блерб, впору бежать к соцработникам: