О, плохие блербы, вы дарите мне столько хороших минут! Я говорю не о тех блербах, которые нехороши, потому что слишком длинны, слишком скучны или автор книги на середине сам уснул – если хотите узнать, каково это, почитайте блерб на «Капитале» Томаса Пикетти. Я говорю о настоящей дешевке – о рекламных текстах, которые могли бы сопровождать такие фильмы, как «Шоугелз» или «Кошки»[181]
. Я и прежде цитировала перлы оттуда, однако считаю, что некоторые совсем ужасные или безумные блербы заслуживают собственной комнаты ужасов. Каждый соответствует своему отдельному виду чуши, и я пыталась всю эту белиберду систематизировать, потому что это не только дает повод посмеяться, но также и учит нас тому, какДобро пожаловать в Седьмой круг блербова ада. О Господи, кого я пытаюсь одурачить? Я
Иногда копирайтеры берут на себя смелость пользоваться словами по своему собственному усмотрению, а совсем не так, как могли бы пользоваться ими обыкновенные человеческие существа. Как если бы они сначала перевели то, что написали, через Гугл-переводчик на какой-нибудь иностранный язык, а потом снова перевели это на английский. Вот, например, что сказано на дешевейшем издании «Мэгги Кэссиди» Джека Керуака (издательство
Энергичная, требовательная девушка в женском теле, которая очаровала и сбила с толку мужчину, которого она жаждала.
Девушка в женском теле? Как-то страшновато… Сразу два очка! Блерб на «Тристессу» Керуака столь же хорош:
Новый и неуловимо иной роман о проститутке-морфинистке.
Дешевые издания классики столь же безумны; например, вот что написано на обложке изданного в 1940-х годах романа Золя «Нана»:
Во главе греховного списка самых ярких куртизанок литературы стоит Нана. Богачи оставляли у ее ног свои состояния, титулы и свою честь. Бедняки оставляли у ее ног свою любовь и даже жизни. Сладострастная и жестокая, она создала мир роскоши, который вращался вокруг ее персоны.
Имеются слова, они стоят в определенном порядке, но, может, в каком-то не том порядке? Меня сильно тревожит греховная персона Нана, поскольку вокруг нее вращается мир и толпа мужчин.
Раз уж мы заговорили о восприятии женщины как предмета, то нельзя не вспомнить об издании 1970-х годов феминистской классики Эдны О’Брайен «Деревенские девчонки», которое потрясающе бьет мимо цели. Мало того, что на обложке изображена обнаженная женская грудь (правда, слегка не в фокусе), так там еще имеется и совершенно загадочный подзаголовок: «Зеленые, как сама Ирландия, Кейт и Бэйба, деревенские девочки». «Зеленые» – понятно, игра слов – «юные», но все остальное о чем? Догадались? Я – нет.
А вот что написано на задней обложке:
Когда ирландские глаза улыбаются, вот что за ними скрыто: свежая, радостная оценка мира, по которому все еще бродят волки.
По-прежнему непонятно, но уже боязно.
Прежде чем идти дальше, не могу не процитировать настоящее сокровище – блерб на романе Тома Роббинса[182]
:В романе «Свирепые калеки», своем седьмом и самом большом романе, Том Роббинс выводит на сцену самого сложного и убедительного персонажа, которого он когда-либо создавал… В Свиттерсе нет ничего лишнего. У него не просто есть пистолет. Он и есть пистолет.
Шикарно! Даже не знаю, что мне нравится больше – «самый большой роман» или «он и есть пистолет». А дальше там еще имеются «странно приподнятые каблуки». Вроде как английский язык, но ничего не понятно. Цитата на первой обложке сообщает: «У вас мозг свернется в попытках запомнить все классные фразы». Вообще-то уже свернулся…
Некоторые блербы не имеют вообще никакого отношения к описываемым ими книгам. Я часто недоумеваю: а кто их писал, какие книги они в данный момент держали перед собой и какого галлюциногенного напитка они перед этим хватанули?
Я уже рассказывала о безумных обложках выпущенного