Ужас в музее

Де Мариньи припомнил ужасную смерть фон Юнцта в 1840 году – через год после издания его книги в Дюссельдорфе – и охарактеризовал источники информации, которыми тот пользовался, как «весьма подозрительные и леденящие кровь». Он особо выделил древние предания, с которыми фон Юнцт ассоциировал эти символы и в которых часто упоминались цилиндр и свиток (тут уже напрашивалась связь с экспонатами музея). Однако сами предания казались настолько невероятными – повествуя об умопомрачительных временных периодах и фантастических аномалиях забытых древних миров, – что восхищаться ими было куда легче, чем принять их на веру.

И многие действительно восхищались, судя по публикациям в различных изданиях. Стремительно множились иллюстрированные статьи, авторы которых пересказывали (либо перевирали) легенды из «Черной книги», пытались передать словами внушаемый мумией ужас, вновь и вновь сопоставляли узоры цилиндра и письмена свитка с рисунками из книги фон Юнцта, а также наперебой выдвигали все более дикие, нелепые и попросту безумные теории. Число ежедневных посетителей музея утроилось, а масштабы интереса к данной теме убедительно подтверждались количеством приходивших к нам писем – большей частью многословных и вздорных. Можно сказать, что ужасная мумия и загадка ее происхождения создали – по крайней мере, для людей с богатой фантазией – серьезную конкуренцию Великой депрессии как самой обсуждаемой теме на протяжении 1931 и 1932 годов. Лично на мне этот фурор сказался главным образом тем, что побудил-таки осилить мерзкий опус фон Юнцта в издании «Голден Гоблин», каковое чтение обернулось головными болями и дурнотой – хорошо еще, что я ограничился сокращенным вариантом, избежав погружения в омерзительную трясину первоначального текста.

III

Древние предания из «Черной книги», вкупе с рисунками и символами, подобными изображениям на цилиндре и свитке, воистину потрясали и внушали безотчетный страх. Перенося читателя в невероятно далекое прошлое – по сравнению со всеми известными нам цивилизациями, расами и государствами, – эти предания группировались вокруг одного давно исчезнувшего народа, который населял давно исчезнувший континент на заре существования человечества, в туманной глубине веков. Континент этот в легендах носил название Му, а его обитатели, согласно записям на языке наакаль, создали цивилизацию, процветавшую двести тысяч лет назад, когда Европа служила прибежищем для жалких гибридных тварей, а Гиперборея поклонялась черному аморфному Цатоггуа.

Речь шла о стране либо местности, именуемой К’наа, где первые люди нашли грандиозные руины, покинутые их прежними обитателями – таинственными существами, «спустившимися со звезд», чтобы сделать своим домом этот в ту пору пустынный, только-только зародившийся мир. Люди считали К’наа священной областью – в самом центре ее вздымались к небу мрачные базальтовые утесы горы Йаддит-Го, увенчанные гигантской крепостью, бесконечно более древней, чем человечество, ибо построили ее пришельцы с темной планеты Юггот, обосновавшиеся здесь задолго до возникновения земной жизни.

Колонисты с Юггота сгинули много тысячелетий назад, но оставили после себя нечто невыразимо жуткое и неподвластное времени – своего дьявольского бога или демона-покровителя Гатанотоа, затаившегося в подземельях крепости на горе Йаддит-Го. Никто из людей не взбирался на гору и не видел эту крепость – разве что издали, когда ее причудливые, геометрически несообразные очертания вырисовывались на фоне заката, – однако мало кто сомневался, что Гатанотоа по-прежнему находится там, блуждая по бесконечным залам и коридорам в недрах горы, под циклопическими стенами. Были и такие, кто считал необходимым приносить жертвы Гатанотоа, чтобы он не явился из темной бездны в мир людей, неся им погибель, как ранее погубил мир пришельцев с Юггота.

Говорили, что, если очередное жертвоприношение не состоится, разгневанный Гатанотоа покинет подземное логово и спустится с базальтовых утесов Йаддит-Го, истребляя все живое на своем пути. Ибо всякий узревший Гатанотоа – или хотя бы отчетливое изображение этого бога, не важно, какого размера, – обречен на страдания пострашнее смерти. Согласно легендам планеты Юггот, один только взгляд на Гатанотоа (либо на его образ) приводит к параличу и особого рода оцепенению: тело жертвы обретает структуру, подобную окаменевшей коже, тогда как мозг продолжает жить, на долгие века замурованный в этой темнице, с мучительной ясностью осознающий течение времени и собственную беспомощность, пока силы природы или иное внешнее воздействие не разрушат оболочку, даровав ему успокоение в смерти. Разумеется, в большинстве случаев жертвы сходили с ума задолго до физического разрушения тела. И хотя Гатанотоа еще ни разу не являлся землянам, многие верили, что он столь же опасен, как в те легендарные времена.