Узкая дверь

Возле каждого имени на полях имелся несколько грубоватый, но весьма живой карикатурный портрет того или иного члена преподавательского состава. Я ничуть не удивилась, увидев это: мой братец всегда любил рисовать на полях и придумывать прозвища. Мисс Маклауд была изображена как собственное alter ego, весьма скудно одетое; под рисунком имелась подпись: Керри в кемпинге. Доктор Синклер был Волосатым Занудой. Доктор Джонс – мистером Редфейсом, то есть Краснорожим, а мистер Фрай – мистером Смолфрай, то есть Недожаренным. Все эти «фейсы» заставили меня на мгновение остановиться и задуматься, хотя ни одна из этих карикатур ничуть не была похожа на то чудовище, что преследовало меня в детстве. Я перевернула еще одну страницу и обнаружила там список учеников того класса, в котором учился Конрад: двадцать два имени, написанных все тем же размашистым, небрежным почерком. Когда-то мне, пятилетней, едва умевшей нацарапать собственное имя, почерк Конрада казался прекрасным и невероятно мудреным; теперь же я видела, что на самом деле писал он весьма неаккуратно, неровно – в общем, обычные каракули мальчишки-подростка. Меня это, пожалуй, даже тронуло и в определенной степени немного разочаровало. Словно я, нечаянно сдвинув с его лица некую маску, обнаружила под ней нечто маленькое, жалкое и вполне заурядное. Я внимательно прочла весь список и, конечно же, сразу увидела фамилию Доминика. Значит, Доминик все-таки собирался там остаться! По крайней мере – собирался еще в конце того летнего триместра, когда Конрад этот список писал! Я перевернула еще страницу и обнаружила там заголовок: Осенний триместр, неделя 1.

Наверное, я ожидала, что эта страница окажется чистой – станет символом в виде пустого пространства, имеющего форму мальчика, ибо эта «дыра» так и продолжала зиять в самом сердце нашей семьи. Но там обнаружилась некая запись: всего две строчки. Одна старательно написанная печатными буквами, но с той же размашистой лихостью, что и список учеников класса и подписи под «портретами» учителей:

Привет, меня зовут Конрад. А ты кто?

А на второй строке неуверенной детской рукой был выведен ответ:

Привет, Конрад. Я – Эмили.

Часть шестая Мнемозина [61] (река воспоминаний)

Глава первая

Классическая школа для мальчиков «Король Генрих», 15 июля 1989 года

Я быстро прочла все записи в дневнике, едва осмеливаясь дышать. Эти записи рассказывали некую отдельную историю – историю маленькой девочки, обладающей живым воображением, и ее тайного призрачного друга. Впрочем, любой ребенок вряд ли сумел бы удержаться от участия в столь увлекательной игре. Судя по записям, этот обмен мнениями начался несколько недель назад, примерно в то время, когда я начала работать в «Короле Генрихе».

Моей дочери не было еще и семи лет, так что хоть читала она и очень хорошо, ей все же было трудно разобрать почерк взрослого человека. А потому ее таинственный дружок был вынужден писать печатными буквами, старательно отделяя одно слово от другого, чтобы ребенок легко мог все это прочесть.

Давай будем друзьями.

И ответ Эмили – детскими каракулями, при виде которых у меня просто сердце разрывалось:

Да, пожалуйста.

И далее история разворачивалась уже более детально. Сперва короткими штрихами, затем обретая все более зловещие контуры. Первое упоминание о мистере Смолфейсе я обнаружила через четыре страницы после многочисленных кратких и с виду безобидных записей, в которых, однако, довольно четко просматривалась определенная направленность.

А чем твои мама и папа занимаются?

Мамачка и Дом оба учитиля.

Тебе твоя школа нравится?

Мне нравится рисвать и разн игры.

А тот дом, где ты теперь живешь, тебе нравится?

Он хороший но мама абищала-абищала что достанит мне котенк и не достала