Узлы

– А тебе какое дело? За собой лучше следи… А то я боцману пожалуюсь, что ты вечно торчишь на палубе для пассажиров…

– Ты тоже, знаешь ли, палубу для персонала не шибко любишь! – парировал матрос и прошёл мимо. Кондуктор посмотрел ему вслед и возобновил движение в сторону кормы. Кастелянша с трудом сняла с кронштейна спасательный круг, бросила его за борт и принялась всматриваться в серебрящуюся литую гладь тяжёлых вод.

– Что это? – спросила она у подошедшего матроса.

– Похоже на ртуть.

– Батюшки, – всплеснула кастелянша руками. – А чего это её так много?

– Мне бы тоже это хотелось знать, – сказал матрос и озабоченно потёр подбородок. – Конечно, Балтийское море богато ртутью… Кто ж спорит… Но не до такой же степени! Бедная балтийская рыба… Она насквозь пропитана ртутью!..

– Бедная рыба… – повторила кастелянша.

– Это ещё что… Тут кроме ртути… и фосфор, и азот, и горчичный газ, и… Да чего только нет!..

– И откуда это всё?

– Отовсюду! Сточные воды, бомбы и снаряды со времён Второй мировой войны…

– Бомбы и снаряды?!

– А как же?! Куда, по твоему, всё оружие после Второй мировой делось?

– А я почём знаю? Я и не думаю о таком… На кой оно мне сдалось?

– Так-то оно так… Проку об этом думать никакого… И всё же… – назидательно заговорил матрос. – Оружие Второй мировой было затоплено… – он вздёрнул указательный палец и поболтал им в воздухе, – затоплено в акватории Балтийского моря!.. А теперь представь, что все эти запрятанные на морское дно бомбы и снаряды аккумулируют в себе без малого пятнадцать тонн опасных химических соединений!

– Да будет?! – для порядка поразилась кастелянша, хотя по сути не видела особой разницы между пятнадцатью килограммами грязного постельного белья и пятнадцатью тоннами опасных химических соединений.

– Вот то-то и оно, – сказал матрос и о чём-то задумался.

Солнце растопило небесное сало, рассеребрило литую гладь, ослепило. Кастелянша и матрос зажмурились, а когда открыли глаза, то увидели внизу сине-серые воды кипящего моря.

– А вот и нет ртути, – заключила кастелянша.

– Ага, рассосалось… И хорошо, что рассосалось, а то надобно было бы идти… докладывать… Так да сяк, мол, имеются проблемы…

Они постояли ещё какое-то время, пытаясь согреться в лучах чуть тёплого солнца. «Дрилл», – зазвонил пейджер. Матрос всполошился:

– Вахтенный начальник меня разыскивает! Я, похоже, на вахту опоздал! Сейчас будет мне взбучка!..

Он схватил кастеляншу за руку и потащил прочь. На лестнице они столкнулись с Андрiем Скляренко и Евграфом Петровичем Бабочкиным, и, ловко просочившись мимо, поскакали пинг-понговыми шариками по ступенькам вниз.

– Ось і весна твоя знайшлася!13 – проговорил Скляренко, выходя на палубу и радостно всматриваясь в омытый дождём мир. Евграф Петрович поправил круглые очки, заулыбался и, взяв Андрiя за локоть, увлёк на неспешную прогулку по палубе. В небе орали чайки-моевки, нежный бриз обглаживал щёки, где-то далеко позади, в хвосте кильватера остался мерно раскачиваться на сине-серых водах бессмысленный нолик спасательного круга.

Пробел

А по утру третьего дня никто не проснулся. Ни по будильнику, ни без оного. Лишь дюжина членов экипажа осуждённо несла рутинную вахту. С ночи наволоклось откуда-то дырявое синтепоновое марево, задул шквалистый ветер. К полудню пробудился капитан, обезумел от того, что проспал, и бросился в капитанскую рубку. В рубке бессмысленно ходили гуськом старший, второй, третий, четвёртый, пятый помощники капитана, помощники помощников, старший электромеханик, старший рулевой и боцман.

– Я проспал, – сказал капитан.

– Я тоже, – ответил старший помощник.

– И мы! – хором подтвердили прочие.

– У нас… недоразумение… – осторожно произнёс старший помощник капитана.

– Что за недоразумение, – буркнул капитан.

– Вероятность суши… отсутствует…

– То есть как это «отсутствует»?

– Подлинно! Мы… мы сейчас идём по территории Германии… по материковой Германии… здесь уже должны быть города, леса и поля… А их нет!

– Что за бесовщина? – рассвирепел капитан.

– Суши нет, – сказал старший рулевой.

– Никак нет, – подтвердил старший электромеханик.

Капитан нахмурил брови и принялся изучать мониторы. Прошло тридцать минут, лайнер шёл вперёд, радары ощупывали пространство, суша не обнаруживала себя. Капитан хаотично перемещался по рубке, за ним гуськом ходили помощники и помощники помощников. Капитан поминутно оттягивал короткие волосы кверху и свирепо взывал:

– Давайте принимать решение о наших дальнейших действиях! Давайте принимать решение!

Вскоре в рубку вошёл маленький лысенький человечек в камуфляжной форме. Он, по обыкновению, шепелявил, плевался слюной, обильно потел и пристукивал подошвой армейских ботинок в такт словам.

– Добрый день, добрый день! А я проспал… И пассажиры, вроде, тоже того… проспали! Ну и дела… Сморило нас море… Ух, сморило! И повар ваш тоже проспал! Еды нет, говорит, через полчаса приходи, обед будем накрывать… А у меня в животе урчит! Он это моё урчание услышал и дал мне колбасы! Хороший повар! Ведь колбаску-то я люблю… Ох, люблю-ю-у-у!..