Узник

— Вот, держи. Сейчас, из-за разгулявшегося шторма, ты всё равно не сбежишь. Однако, если я не успею проснуться до того, как шторм закончится, а ты подсуетишься, сделаешь из пледа канат и выпрыгнешь в окно… В общем если ты успеешь добраться до моего бренного тела прежде, чем я проснусь, можешь не стесняться и не будить меня из солидарности или для предсмертной речи — просто придуши меня моей же подушкой, я не буду возражать.

— Сегодня спи спокойно, — произнес в ответ он уже после того, как я оставила плед у решетки и теперь спускалась вниз.

На сей раз я действительно спала спокойно. Не знаю почему, но я была уверена в том, что Ричард не вылезет через окно, даже если к нему приставить лестницу. Возможно, он боялся высоты, но тогда как он смог проникнуть в ту комнату, если не через окно?

XVII

Проснувшись в девять утра и приняв душ, я отварила два десятка яиц всмятку и отправилась наверх, прихватив соль, крепкий чай с песочным печеньем и вчерашний яблочный пирог от бабушки-соседки, с которой за последнюю неделю мы сильно сблизились. Я пару раз заходила к ней на душистый чай и в компании её дружной семьи угощалась вкуснейшей свежей выпечкой. Если честно, их присутствие в моей жизни отвлекало меня от одиночества. Помимо соседей, я пару раз в неделю общалась с подругой по школе, которая застряла в этом городе из-за любви — в восемнадцать лет вышла замуж за двадцатитрехлетнего бойфренда и сейчас, в свои двадцать, уже была на первом месяце беременности. Кроме этой подруги я иногда общалась с одноклассницей-продавщицей, работающей через дорогу от моей библиотеки, и молодым слесарем, который в свои двадцать семь уже успел стать отцом двух красивых мальчишек. Вот и весь круг моего живого общения, если не учитывать редких посетителей библиотеки и Ричарда — остальные девяносто процентов моего общения было заперто в социальных сетях.

В полном молчании, я съела три яйца, пять печенек и выпила свой чай, пока Ричард доедал очередное яйцо.

— Это невероятно, — вдруг произнесла я.

— Что именно? — невозмутимо поинтересовался пленник.

— Ты только что съел семнадцать отварных яиц.

— Что поделаешь, если это единственное блюдо, которое у тебя нормально получается готовить.

— Нет, я серьезно. У тебя зверский аппетит. Отныне обещаю готовить тебе в два раза больше, чем себе, — официальным голосом объявила я, после чего вдруг засмеялась, словив на губах Ричарда ухмылку.

— Ешь свой пирог, — отозвался он.

— Вот, смотри, что я нашла, — вытащив из-за спины свою находку, сказала я.

— Шкатулка?

— Закрытая шкатулка. Никак не могу её открыть — по-видимому, ключ от нее потерялся. Как думаешь, что в ней? — спросила я и потрясла находкой, как бы доказывая, что она не пуста.

— Что-то лёгкое.

— Именно. Как бумага… И ломать жаль такую красоту, и открыть не могу.

Ричард взял свой чай и отправился к окну, тем самым показывая, что наш разговор окончен. Пока он отвернулся, я решила незаметно проверить внезапно возникшую теорию о том, что ключ от его камеры может помочь мне взломать эту шкатулку — в конце концов, других ключей при себе у меня не было.

Вынув ключ из-за пазухи, где он висел на черной веревке с первого дня моего знакомства с моим будущим убийцей, я быстро провернула его в маленькой замочной скважине и, вдруг услышав победный щелчок, улыбнулась, запрятав ключ обратно. Тот факт, что у меня совершенно случайно удалось провернуть подобную аферу, внезапно сделал меня в моих же глазах едва ли ни тайным агентом.

В шкатулке оказались очень старые фотографии, каждая из которых на обратной стороне была от руки датирована и подписана. Самым старым было фото, датированное 1890-ым годом.

Спустя несколько секунд я поняла, что на фотографиях изображены Таммы разных поколений. Не имея никаких родственных связей с самого детства, я всегда хотела узнать от своей опекунши хоть что-нибудь о своей семье, хотя бы о дальних родственниках, но она всегда отмалчивалась.

— Здесь восемь фотографий и все сделаны двадцать девятого сентября, — задумчиво сказала я подошедшему к решетке Ричарду, мысленно удивившись тому, что все фотографии без исключения, по любопытному совпадению, были сделаны в день моего рождения. — Представь себе, эти фотографии связаны между собой одной датой разрывом в пятнадцать лет. Первое фото было сделано в 1890-ом, второе в 1905-ом, третье в 1930-ом, последнее в 1995-ом.

Пересмотрев даты, указанные сверху на обратных сторонах фотокарточек, я решила позже ознакомиться с именами запечатленных людей, чьи имена были выведены чернилами снизу.

— На фотокарточке за 1995-ый мои родители… Я толком их не помню, но я точно уверена, что это они, так как прежде видела много фотографий с ними. Хмм… Рядом с ними молодой человек, очень похожий на тебя, — нервно заулыбалась я. — Это твой отец?