Узник

Я пыталась бежать вдоль дороги, однако мои ноги отказывались меня слушаться. Заплетающимся, быстрым шагом я преодолела полпути до своего дома, как вдруг, за моей спиной, в морозном воздухе отчётливо раздался скрип двери. Мне было страшно оборачиваться, однако я переборола страх и посмотрела через левое плечо. За мной бежали все четверо — не смотря на возраст Лидии и травму головы Мэнди. Я сорвалась с места и чуть не упала в сугроб, но смогла устоять и из последних сил рванула в сторону дома.

Дрожащими руками я нашла ключ от входной двери, который всё это время находился на крыльце под камнем. Лишь со второго раза попав в замочную скважину, я трижды провернула его против часовой стрелки и, уже закрывая за собой дверь, увидела, как всё семейство Переяроков вбегает в мой двор.

— Иди сюда, — крикнул стоящий у своей решетки Ричард, — скорее беги ко мне.

Я хотела ответить «да», но в итоге из моей груди вырвался непонятный звук.

Когда я уже была у подножья лестницы, входную дверь сотряс первый удар. Когда я дотащилась до середины лестницы, дверь сорвали с петель и ворвались в дом. Когда я вытащила ключ из-за пазухи и щелкнула замком клетки, Энтони был всего в пяти шагах от меня. Как только я открыла решетку, Ричард дёрнул меня за руку внутрь своей темницы с такой силой, что мне показалось, будто я сейчас лишусь руки. Летя за его спину, я заметила на его лице проступающие вены — первый признак иссушения организма. По-видимому, его организм, после недельной голодовки, снова подготавливался к мумификации. Моё тело умирало без питания, его — впадало в летаргию. Я прекрасно была осведомлена об этом из рассказов самого Ричарда.

Я хотела прокричать слова «быстро убей меня», но вместо слов из моей груди вновь вырвалось нечто походящее на стенание.

Оказавшись за спиной у Ричарда, я едва смогла устоять на ногах, после чего повернулась лицом к выходу. Схватившись с Энтони, Ричард оказался на лестничной площадке. Взяв в руки валяющуюся под ногами острую ручку-перо, я вышла на лестничную площадку, но на ней уже никого не было.

Ричард с Энтони боролись на середине лестницы, как вдруг, почти передо мной, снизу вверх на ступеньки перепрыгнул Макс. Но его целью была не я — он направился к Ричарду, чтобы нанести ему удар со спины. Быстро поняв план Макса, я кинулась вперед и на сантиметр вонзила ручку в его левую лопатку, как раз в тот момент, когда он дотронулся до Ричарда. Завопив от боли, он обернулся, и я в испуге попятилась назад. Парень нагнал меня в момент, когда я почти вошла в бывшую клетку Ричарда. Резко и с силой дёрнув меня за плечо, он внезапно выпустил меня из своей крепкой хватки, и я упала на бок, сильно ударившись головой о подножие лестницы.

Внезапно на меня нахлынула туманная пелена полусна, в котором я видела, как Ричард перекручивает шею Максу, и тот катится вниз по лестнице, ударяясь о лежащего внизу Энтони… Как одним ударом о стену он разбивает уже поврежденный мной прежде, череп Мэнди… Как уходит вглубь гостиной, в сторону вскоре заглохших криков Лидии… Наблюдая за происходящим из пелены тумана, я вдруг вспомнила, как два месяца назад, в похожем состоянии, лежала на этом же месте и так же не понимала, что именно происходит.

Когда все были убиты (я была уверена в их смерти), Ричард начал подниматься по лестнице ко мне. Всё вокруг с каждой секундой становилось более расплывчатым и конкретно в этот момент, лежа на лестничной площадке и впадая в беспамятство, я жалела о том, что последним, что я увидела перед смертью, была смерть других людей.

— Только быстро, — попросила я, когда Ричард остановился возле меня. Как только он нагнулся ко мне, я провалилась во тьму. Всё произошло и вправду быстро, и даже безболезненно.

XXVII

Зачем живет человек? Раньше я думала, что человек живет ради потребления чего-либо, соответственно он — потребитель. Однако, справедливо будет заметить, что он такой же потребитель, как и производитель. Он производит то, что сможет удовлетворить его потребности. Наверное, я умерла потому, что устала бегать по этому замкнутому кругу.

Оказывается, после смерти чувствуешь тепло и тяжелую, хотя и приятную вибрацию в области живота. Чувствуешь всё это достаточно долго, а когда вибрация временами исчезает, душе становится легче лететь в высокое никуда. Но вибрация, а с ней и тяжесть, непременно снова и снова возвращается, то и дело оттягивая взволнованную душу вниз. Хорошо, что тепло не исчезает никогда. Последние дни моей жизни были слишком холодными, отчего сейчас моей душе хотелось хорошенько отогреться.