Узорный покров (The Painted Veil)

But he could hardly remember that last interview of theirs without mortification: to a man so vain as Townsend it must be galling like an ulcer that would not heal.	Но вспоминать их последний разговор едва ли было ему приятно: для такого тщеславного человека этот разговор должен был остаться незаживающей ссадиной.
She hoped that she had hurt him as much as he had hurt her.	Надо надеяться, что она причинила ему такую же боль, как он ей.
He must hate her now.	Теперь он ее, наверно, ненавидит.
She was glad to think that she did not hate, but only despised him.	Хорошо, что у нее самой нет к нему ненависти, а только презрение.
It gave her a sardonic satisfaction to reflect that whatever his feelings he would be obliged to make much of her.	И злобную радость доставляла мысль, что ему предстоит забыть о своих чувствах и оказывать ей радушное внимание.
When she left his office that afternoon he must have hoped with all his heart that he would never set eyes on her again.	Когда она в тот день вышла из его кабинета, он, наверно, мечтал об одном - никогда больше ее не видеть.
And now, sitting with Dorothy, she waited for him to come in.	И вот она сидела у Дороти и ждала его появления.
She was conscious of her delight in the sober luxury of the drawing-room.	Она упивалась строгой роскошью хозяйской гостиной.
She sat in an arm-chair, there were lovely flowers here and there, on the walls were pleasing pictures; the room was shaded and cool, it was friendly and homelike.	Глубокие кресла, вазы с чудесными цветами, картины на стенах радуют глаз. Комната тенистая, прохладная.
She remembered with a faint shudder the bare and empty parlour of the missionary's bungalow; the rattan chairs and the kitchen table with its cotton cloth, the stained shelves with all those cheap editions of novels, and the little skimpy red curtains that had such a dusty look.	Она поежилась, вспомнив голую, пустую гостиную в доме миссионера, плетеные кресла и кухонный стол под холщовой скатертью, обшарпанные полки с книгами в дешевых изданиях и куцые красные занавески, словно пропитанные пылью.
Oh, it had been so uncomfortable!	Ох, как там было неуютно!
She supposed that Dorothy had never thought of that.	Дороти, наверно, и представить себе такого не может.
They heard a motor drive up, and Charlie strode into the room.	К дому подъехала машина. В комнату большими шагами вошел Чарли.
"Am I late?	- Опоздал?
I hope I haven't kept you waiting.	Я вас, надеюсь, не заставил ждать?
I had to see the Governor and I simply couldn't get away."	Раньше никак не мог вырваться, меня вызывал к себе губернатор.
He went up to Kitty and took both her hands.	Он подошел к Китти и пожал ей обе руки.
"I'm so very, very glad you've come here.	- Я очень, очень рад, что вы здесь.
I know Dorothy has told you that we want you to stay as long as ever you like and that we want you to look upon our house as your home.	Дороти, конечно, вам сказала, что мы просим вас пожить у нас сколько захочется, считать этот дом своим.
But I want to tell you so myself as well.	Но я и сам хочу это повторить.