Узорный покров (The Painted Veil)

Because she was willing to be interested in anything at first she had asked him about it.	Всегда готовая заинтересоваться чем-нибудь новым, она сперва пыталась его расспрашивать.
He put her off with a jest.	Он отделался шуткой, а в другой раз сказал:
"It's very dull and technical," he said on another occasion.	- Скучная это материя, долго объяснять.
"And it's grossly underpaid."	И оплачивается безобразно низко.
He was very reserved.	Замкнутый человек.
All she knew about his antecedents, his birth, his education, and his life before he met her, she had elicited by direct questioning.	Все, что Китти было известно о его прошлом, о его детстве, учении, вообще о его жизни до того, как он познакомился с ней, она узнала только потому, что сама его расспрашивала.
It was odd, the only thing that seemed to annoy him was a question; and when, in her natural curiosity, she fired a string of them at him, his answers became at every one more abrupt.	А его, как ни странно, если что и раздражало, так именно расспросы. И когда она, движимая естественным любопытством, принималась выпаливать один вопрос за другим, его ответы становились все лаконичнее.
She had the wit to see that he did not care to reply not because he had anything to hide from her, but merely from a natural secretiveness.	У нее хватило ума понять, что вызвано это вовсе не желанием что-то утаить от нее, а врожденной скрытностью.
It bored him to talk about himself.	Ему тяжело было говорить о себе.
It made him shy and uncomfortable. He did not know how to be open.	Он стеснялся, конфузился, просто не умел откровенничать.
He was fond of reading, but he read books which seemed to Kitty very dull.	Он любил читать, но книги, которые он читал, казались Китти ужасно скучными.
If he was not busy with some scientific treatise he would read books about China or historical works.	Какие-то научные трактаты, а не то книги о Китае или исторические труды.
He never relaxed. She did not think he could.	Он не давал себе отдыха - наверно, тоже не умел.
He was fond of games: he played tennis and bridge.	А из игр признавал только теннис и бридж.
She wondered why he had ever fallen in love with her.	И как он мог в нее влюбиться?
She could not imagine any one less suited than herself to this restrained, cold, and self-possessed man.	Казалось бы, кто-кто, а она уж никак не должна была пленить этого скрытного, холодного, застегнутого на все пуговицы человека.
And yet it was quite certain that he loved her madly.	Однако же он, несомненно, любил ее, любил больше жизни.
He would do anything in the world to please her.	Г отов был сделать все на свете, лишь бы угодить ей.
He was like wax in her hands.	Она могла из него веревки вить.
When she thought of one side he showed her a side which only she had seen, she despised him a little.	При мысли о той стороне его натуры, которая открывалась только ей, она испытывала легкое презрение.