В 4:50 с вокзала Паддингтон. Дело смотрительницы

— Возможно, он так и сказал, — с сомнением ответил Гарольд.

Он посмотрел на жену. Она наблюдала за ним. Пару секунд он гадал — а он не часто делал это, — что именно она сейчас думает.

Этот ее мягкий взгляд ничего ему не сказал. Ее глаза напоминали окна пустого дома. Что думает о нем Элис, что она чувствует к нему? Была ли она когда-то влюблена в него? Гарольд полагал, что была. Или она вышла за него замуж потому, что считала, что он преуспевает в Сити, и устала от своего существования в бедности? Ну, в целом она довольно много выиграла от их брака. Получила автомобиль и дом в Лондоне, могла путешествовать за границей, когда ей этого хотелось, и покупать себе дорогую одежду (хотя, видит бог, та никогда не смотрелась выигрышно на Элис). Да, в целом она довольно много получила.

Гарольд спросил себя, считает ли она так. Элис не любила его по-настоящему, разумеется, но ведь и он по-настоящему не любил ее. У них не было ничего общего — ни тем для разговоров, ни воспоминаний. Если бы у них были дети... Но детей не было. Странно, что в семье нет детей, кроме мальчика маленькой Эдди. Маленькая Эдди... Она был глупой девочкой, заключила этот глупый, поспешный брак во время войны... Тогда Гарольд дал ей хороший совет. Он сказал: «Все это очень хорошо, эти блестящие молодые пилоты, слава, мужество и все такое, но он будет ни к чему не пригоден в мирное время, знаешь ли. Вероятно, он едва сможет тебя обеспечивать». А Эдди ответила: «Какое это имеет значение?» Она любит Брайана, и Брайан любит ее, и его, возможно, очень скоро убьют; так почему бы им не получить немного счастья? Что толку смотреть в будущее, когда в любую минуту их всех могут разбомбить? И, в конце концов, сказала Эдди, будущее не имеет большого значения, потому что когда-нибудь они все получат деньги деда...

Гарольд смущенно заерзал в кресле.

В самом деле, завещание его деда было крайне несправедливым! Держит их всех в подвешенном состоянии... Это завещание никому не доставило удовольствия. Оно не обрадовало внуков, а их отца просто привело в бешенство. Старик точно решил никогда не умирать. Вот что заставило его так заботиться о себе. Но ему придется вскоре умереть... Несомненно, он должен вскоре умереть. Иначе... Все тревоги Гарольда снова нахлынули на него; он ощутил тошноту, усталость и головокружение.

Элис по-прежнему за ним наблюдала, заметил он. Эти светлые задумчивые глаза иногда смущали его.

— Думаю, я пойду спать, — сказал Гарольд. — Сегодня был мой первый день в Сити после возвращения...

— Да, — согласилась Элис. — Это хорошая идея. Уверена, что доктор велел тебе первое время не слишком напрягаться.

— Врачи всегда так говорят, — ответил Гарольд.

— И не забудь принять таблетки, дорогой, — напомнила Элис. Она взяла коробочку и подала ему.

Гарольд пожелал ей спокойной ночи и поднялся наверх. Да, ему нужны эти таблетки. Было бы ошибкой перестать принимать их слишком рано.

Он проглотил таблетки и запил их стаканом воды.

Глава 24

— Никто не мог бы провалить дело успешнее меня, — мрачно произнес Дермот Крэддок.

Инспектор сидел, вытянув длинные ноги, и выглядел неуместным в тесно заставленной мебелью гостиной верной Флоренс. Он очень устал, был расстроен и обескуражен.

Мисс Марпл возразила тихим, успокаивающим голосом:

— Нет, нет, вы проделали хорошую работу, мой дорогой мальчик. Очень хорошую работу.

— Вот как, я сделал хорошую работу? Я позволил отравить целую семью; Альфред Крэкенторп умер, а теперь и Гарольд тоже. Что, черт побери, там происходит? Вот что мне хотелось бы знать.

— Отравленные таблетки, — задумчиво произнесла мисс Марпл.

— Да. Дьявольская хитрость. Они выглядели точно так же, как те, что он принимал. Вместе с ними прислали напечатанные на бумажке слова: «По назначению доктора Куимпера». Ну, а Куимпер их не заказывал. Использованы ярлыки аптеки. Аптекарь тоже ничего об этом не знает. Нет, эта коробочка с таблетками прислана из Ратерфорд-холла.

— Вы уверены, что она оттуда?

— Да. Мы тщательно проверили. Собственно говоря, в этой коробочке раньше были успокоительные таблетки, прописанные Эмме.

— О, понятно. Эмме...

— Да. На ней отпечатки ее пальцев и пальцев обеих медсестер, а также аптекаря, который их изготовил. Больше никаких, естественно. Тот, кто их прислал, был осторожен.

— И успокоительные таблетки вынули и заменили другими?

— Да. В этом, конечно, беда с таблетками. Одна выглядит точно так же, как другая.

— Вы совершенно правы, — согласилась мисс Марпл. — Я очень хорошо помню, в дни моей молодости была черная микстура, и коричневая микстура — от кашля, и белая микстура, и розовая микстура доктора такого-то и такого-то. Люди их редко путали. Знаете, в нашей деревне Сент-Мэри-Мид мы до сих пор любим такие лекарства. Люди всегда хотят лекарство в бутылочке, а не в таблетках... Что это были за таблетки? — спросила она.

— Аконит. Такие обычно хранят в специальной бутылке и растворяют в пропорции один к ста для наружного применения.

— Значит, Гарольд выпил их и умер, — задумчиво произнесла мисс Марпл.

Дермот Крэддок издал звук, напоминающий стон.