В 4:50 с вокзала Паддингтон. Дело смотрительницы

— Люди это делают, моя милая. Очень грустно и даже ужасно, но они это делают. Люди вообще склонны делать ужасные вещи, — продолжала она. — Я знаю женщину, которая отравила троих своих детей только ради небольшой суммы страховки. И потом, была одна старая женщина, очень милая на вид, которая отравила своего сына, когда тот приехал домой в отпуск. И еще та старая миссис Стэнвич... Об этом деле писали в газетах, и вы, конечно, о нем читали. Умерли ее дочь и сын, а потом она сказала, что ее саму отравили. Яд был в овсянке, но выяснилось, что она сама его туда положила. Она как раз собиралась отравить свою последнюю дочь. И делала она это совсем не ради денег — просто завидовала тому, что они моложе ее и живы, и боялась — ужасно так говорить, но это правда, — что они будут радоваться жизни после ее смерти. Она всегда крепко держала в своих руках завязки кошелька. Да, конечно, она была немного странная, как говорят, но я лично никогда не считала это оправданием. Можно быть немного странной в самых разных отношениях. Иногда люди раздают все свое имущество и выписывают чеки на несуществующие банковские счета просто для того, чтобы облагодетельствовать других людей. Понимаете, это доказывает, что в основе ваших странностей — очень милый характер. Но, конечно, если вы странный человек, а в основе этого лежит плохой характер, — ну, тогда вот что происходит... Вам это помогло, моя дорогая Люси?

— Что мне помогло? — озадаченно спросила Люси.

— То, что я вам говорила, — ответила мисс Марпл и мягко прибавила: — Вы не должны волноваться. Правда, не нужно волноваться. Элспет Макгилликадди должна приехать со дня на день.

— Не понимаю, какое это имеет отношение к делу.

— Может быть, и не имеет, дорогая, но сама я считаю это важным.

— Я не могу перестать волноваться, — сказала Люси. — Понимаете, я привязалась к этой семье.

— Я понимаю, дорогая, вам очень трудно, потому что вас очень сильно привлекают они оба, но по-разному, не так ли?

— Что вы имеете в виду? — резко спросила Люси.

— Я говорила о двух сыновьях этой семьи, — ответила мисс Марпл. — Или, скорее, сын и зять. Неудачно, что двое самых неприятных членов семьи умерли, а двое самых привлекательных — остались. Я могу понять, что Седрик Крэкенторп очень привлекателен. Он склонен притворяться более плохим, чем есть, и любит провоцировать людей.

— Он иногда вызывает у меня яростное желание сражаться с ним, — сказала Люси.

— Да, — согласилась мисс Марпл, — и вы получаете от этого удовольствие, правда? У вас очень сильный характер, и вам нравится сражаться. Да, я понимаю, в чем его привлекательность. А мистер Истли часто склонен жаловаться, он похож на несчастного маленького мальчика... Это, конечно, тоже привлекает.

— И один из них — убийца, — с горечью сказала Люси, — причем это может быть любой из них... Невозможно сказать, кто именно. Вот Седрик — ему наплевать на смерть Альфреда или Гарольда. Он просто сидит себе сиднем, и выглядит очень довольным, и строит планы, что сделает с Ратерфорд-холлом, и повторяет, что понадобится много денег, чтобы застроить эти земли так, как ему хочется. Конечно, я понимаю, он из тех людей, которые преувеличивают свою черствость, и все такое. Но это тоже может быть маскировкой. То есть все говорят, что ты более бессердечный, чем в действительности; но ты можешь и не быть таким. Ты можешь быть еще более черствым, чем кажешься.

— Милая, милая Люси... Я так сожалею обо всем этом.

— И Брайан, — продолжала Люси. — Это удивительно, но Брайан, по-видимому, действительно хочет там жить. Он думает, что им с Александром там будет ужасно хорошо, и полон планов.

— Он всегда полон то одних планов, то других, правда?

— Да, действительно. Все они кажутся превосходными, но у меня возникает тревожное чувство, что он никогда их не осуществит. То есть их невозможно осуществить. Идея кажется здравой, но, по-моему, он никогда не учитывает реальные трудности ее осуществления.

— Это воздушные замки, так сказать?

— Да, и во многих отношениях. Я хочу сказать, что они обычно буквально парят в воздухе. Все эти планы — воздушные. Вероятно, очень хороший летчик-истребитель никогда не спускается с небес на землю полностью... И ему так нравится Ратерфорд-холл, — прибавила она, — потому что он напоминает ему огромный, беспорядочный викторианский особняк, в котором он жил в детстве.

— Понимаю, — задумчиво ответила мисс Марпл. — Да, понимаю... — Затем, бросив быстрый взгляд искоса на Люси, она спросила напористо: — Но это не все, правда? Есть что-то еще.

— О да, есть что-то еще. Просто я осознала это всего два дня назад. Брайан мог быть в том поезде.

— В поезде в четыре тридцать три с вокзала Паддингтон?