В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

неровное и тяжелое дыхание больного, внезапно прекратилось: чистая душа его

отлетела в одну из тех обителей, которых в дому Отца нашего на небесах

уготовано много.

Погребение усопшего происходило в понедельник, 14 апреля, в шесть

часов пополудни. Кроме русского священника за гробом шел римско-

католический декан города Бадена, желая всенародно выразить то чувство

уважения, которое вселил в сердца чужеземцев наш бессмертный поэт

добродетельною своею жизнью. Тело его поставлено было в склепе на

загородном баденском кладбище. По желанию вдовы Жуковского, которой более

всех известно, как пламенно любил свое отечество певец 12-го года, его тело

перевезено было в Петербург. Здесь, в Александро-Невской лавре, в присутствии

наследника и великой княгини Марии Николаевны, при многочисленном

стечении почитателей и друзей поэта, 29 июля отпета была над ним панихида.

Слезы августейших особ, оплакивавших утрату наставника их и друга, смешались

со слезами поклонников незабвенного поэта на его гробе, который, наравне с

друзьями его, нес и царственный первенец из церкви до самой могилы, где

Жуковский покоится ныне подле Карамзина.

ИЗ СТАТЬИ

"ЖИЗНЬ И СОЧИНЕНИЯ

ИВАНА АНДРЕЕВИЧА КРЫЛОВА"

Субботы В. А. Жуковского

Характер и движение литературных отношений в Санкт-Петербурге

заметно изменились в тот же, 1816 год, когда последовала кончина Державина.

Много было до этих пор преимуществ на стороне Москвы, где жили Карамзин и

Жуковский -- одушевители молодого поколения писателей. Они переселились

теперь в северную столицу. Около них начали между собою соединяться люди,

чувствовавшие призвание к литературе и понимавшие важность благородных

умственных занятий. <...>

Куда спешили Вяземский, Жуковский, Батюшков, Гнедич, Пушкин, там

же, между графом С. Румянцевым, Сперанским, Олениным, сидели Уваров,

Дашков, Блудов. Это самое общество раз в неделю, по субботам, собиралось на

вечер к Жуковскому. Сфера идей, тон суждений, краски языка естественно

согласовались с понятиями, стремлениями и умом лиц, соединенных в собрании.

Здесь и Крылов являлся как общий друг. Его практический ум и тонкое

соображение находили для себя много пищи независимо от приятного

развлечения, представляемого разнообразием гостей, любивших его одинаково.

Еще заметнее отдавался он игре своего остроумия и любезности по субботам у

Жуковского, где отсутствие дам, чтение литературных новостей и большая

свобода в отношениях развязывали его всегдашнюю осторожность. Между

лучшими русскими писателями, со времен Ломоносова до смерти Пушкина,

всегда заметно было искреннее дружелюбие. Ни тени той взаимной зависти, в

которой обвиняют соперников. Это низкое чувство никому не знакомо было в их

кругу, всегда оставаясь только в низшем слое литературном. Крылов сознавал в

Жуковском талант независимый и энергический. Он постоянно сохранял к нему в

душе чувство братства и дружбы. Шутя и любезничая с ним, Крылов бывал

особенно приятен. Раз на одном из этих вечеров он стал искать чего-то в бумагах

на письменном столе. "Что вам надобно, Иван Андреевич?" -- спросили его. "Да

вот какое обстоятельство, -- сказал он, -- хочется закурить трубку; у себя дома я

рву для этого первый попадающийся мне под руку лист, а здесь нельзя так: ведь

здесь за каждый лоскуток исписанной бумаги, если разорвешь его, отвечай перед

потомством". Есть очень любопытная картина1, представляющая кабинет

Жуковского, когда после он жил в той части Зимнего дворца, которая называлась

Шепелевским домом. На ней видишь группы людей в разных положениях. Это

портреты литераторов и других лиц, собиравшихся у него. Всех заметнее и

живописнее тут Крылов рядом с Пушкиным.

Комментарии

Петр Александрович Плетнев (1792--1865) -- поэт и критик, профессор

российской словесности (с 1832 г.) и ректор Петербургского университета (1840--

1861), видный литературный деятель пушкинской поры, друг Пушкина,

Баратынского, Гоголя, Жуковского. Плетнева и Жуковского дружеские

отношения связывали на протяжении более чем 30 лет. О начале их

свидетельствует письмо Плетнева от 25 декабря 1845 г.: "Ровно <...> двадцать

пять [лет], как я представился вам" (Плетнев, т. 3, с. 565--566). Уже в 1821 г.

Плетнев пишет стихотворение "Жуковский из Берлина" (СО. 1822. Ч. 75, No 7. С.

327--329), где подтверждает свою близость к поэту. Одновременно начинается

осмысление творчества Жуковского. В "Заметке о сочинениях Жуковского и

Батюшкова", которую Н. И. Греч включил в свой "Опыт краткой истории русской

литературы" (СПб., 1822), Плетнев пишет: "Жуковский, воспитанник и

основатель в России романтической школы..." Это было одно из первых

историко-литературных определений места и значения Жуковского. В тяжелое

для Жуковского время смерти Маши Протасовой Плетнев, зная об этом,

деликатно берет на себя труд по изданию его сочинений, поддерживает друга

(письмо от 4 апреля 1823 г. // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома

на 1980 год. Л., 1984. С. 117-- 118. Публикация Е. П. Горбенко). В стихотворном

"Послании к Ж<уковскому>" (1824) он называет его "внушитель помыслов