В Багдаде неспокойно

Сергей спрятал отснятую кассету. Она была распечатана и, найдя ее, таможенники стали бы задавать вопросы о том, что на ней записано, дало ли министерство информации разрешение на эти съемки. Неважно, что вопросы эти были глупыми, но русских для выяснения всех подробностей могли и задержать. Таможенники слишком рьяно взялись за свою работу, и Громов испугался, что они начнут вскрывать обшивку салона, проверяя — нет ли за ней контрабанды.

«Мы не грабили ваши музеи, — хотелось закричать Сергею, — вот американцы, когда освободят вас от режима Саддама Хусейна, за них примутся! Их багаж надо будет проверять, а не наш».

Вот только американцы будут на родину возвращаться армейскими спецбортами, без проверки. Вези с собой хоть килограмм героина, хоть скальп Саддама Хусейна, хоть золото Вавилона. Впрочем, это будет в будущем, а сейчас Сергей боялся, что таможенники найдут кассету. Следовало чуть охладить их пыл.

— Нас обстреливали, — начал Громов, таможенники могли догадаться об этом, поскольку в машине почти не сохранилось целых стекол. — Вот, — Сергей показал таможенникам на аккуратные дырки в крыле, — нас обстреливали американцы.

— Да? — глаза у таможенников полезли на лоб.

Похоже, что они не слушали радио или сообщение передавало только радиостанция в Фалуджи, а сюда ее сигнал не доходил.

— У нас раненый есть, — сказал Сергей, указывая на обмотанную бинтом голову Игоря, — нам быстрее нужно в Иорданию, а вы нас тут начинаете проверять, будто мы контрабандисты.

Он хотел напомнить таможенникам, откуда они приехали, и что Россия всегда поддерживала Ирак, но потом подумал, что они могли оказаться в числе диссидентов, которые были рады вторжению в их страну американцев. Тогда его объяснения могли иметь совсем противоположный эффект.

Тем не менее, Сергею удалось разбудить совесть таможенников. Теперь они проверяли не так рьяно, даже не стали проводить личный досмотр, хотя вывернуть карманы все же попросили.

Громов узнал потом, что на следующий день таможенники и пограничники все-таки свой пост покинули. Наверняка, на них так подействовал рассказ Сергея. Не стали они ожидать, когда их сменят войска антииракской коалиции. На другую сторону границы их пустить не могли, значит им пришлось, сменив военную форму на гражданскую, зарыв в укромном месте оружие, отправиться по домам.

«Welcome to Jordan», — прочитал Громов небольшую вывеску над пограничными воротами. Страна и баскетболист НБА писались одинаково, поэтому надпись можно было спутать с вывеской над каким-то питейным заведением, которое держал Майкл Джордан, закончив профессиональную карьеру. Питейное заведение было бы очень кстати. Сергею очень хотелось чуть снять стресс. Вот только рано еще этим заниматься, понимал он. Вряд ли их тут ждут с распростертыми объятиями и как только они покажут паспорта, опушенный шлагбаум вмиг поднимется.

— Мы не имеем права вас пустить в страну без разрешения начальства, — сказал иорданский пограничник.

— Тогда спроси у начальника, — сказал Сергей.

— Не могу.

Рабочий день у начальника закончился. Он уехал домой отдыхать, а подчиненные не хотели его беспокоить по пустякам.

— Вы можете подождать до утра. Начальник придет на работу.

Пограничник плохо знал английский, общаться с ним получалось через пень колоду.

— Да пошел ты… — сказал Сергей по-русски. — Мы не можем ждать до утра, у нас самолет через… — Сергей посмотрел на часы, — через четыре часа. Нам нужно к этому времени доехать до аэродрома в Аммане.

Он нагло врал, потому что рейс был вечером, но ему не хотелось проводить ночь в дороге, спать сидя в кресле автомобиля. Лучше это делать на кровати в гостинице. Но если пограничники заартачатся, ничего Сергей не сможет сделать. Не прорываться же через пограничный пост силой?

Пока шли переговоры, Игорь распечатал спутниковый телефон и позвонил домой.

— В Москве сейчас ночь, — сказал ему Сергей, — разбудишь всех.

— Разбужу, — согласился Игорь, приладив трубку к уху и ожидая, когда же наладится связь, — но ничего страшно. Все наоборот обрадуются. Я в Иордании! — закричал он в трубку, спустя секунду, а потом говорил каждую фразу через огромные паузы. Когда общаешься по спутниковому телефону, идет большое запаздывание. Пока сигнал достигнет земной орбиты, пока его перепасуют адресату, проходит одна, две секунды. В дороге сигнал искажается, поэтому кажется, что твой собеседник лыка не вяжет. — Со мной все отлично! Я тебя разбудил? Скоро буду дома. Когда? Завтра, думаю, что точно прилечу. Пока. Целую. Ты звонить не будешь? — спросил Игорь у Сергея.

— Сейчас — нет.

Сергей держался из последних сил. Глаза слипались. Водитель «Сабурбана» подключился к переговорам.

— Вызывай начальника, — процедил Сергей сквозь зубы

— Хорошо, — кивнул пограничник и ушел в свою будку.