В боях за Молдавию. Книга 5

Командир 1-го понтонного полка получил боевое распоряжение начальника инжвойск 8-й гвардейской армии сразу же после форсирования реки Днестр передовыми подразделениями гвардейских стрелковых полков навести понтонный мост под грузы 16 тонн после переправы основных сил стрелковых частей, организовать переправу танков и самоходно-артиллерийских установок в том же районе на пароме под грузы 50 тонн для обеспечения поддержки наступления пехоты и расширения плацдарма.

Ночью понтонеры батальона старшего лейтенанта А. А. Панченко сосредоточили понтонное имущество у реки юго-западнее села Бутор и с утра приступили к сборке моста. Сбор. ча паромов и ввод их в линию моста проходили под непрерывным интенсивным артиллерийско-минометным огнем, вследствие чего приходилось неоднократно, прервав работу, перетаскивать имущество в другое более безопасное место.

С огромными трудностями, с затратой достаточно большого времени, но без потерь имущества, что позволило полностью перекрыть всю ширину реки. К 12 часам дня мост был готов.

В это же время к пункту мостовой переправы подошли части главных сил 57-й гвардейской стрелковой дивизии. Артиллеристы с пушками на конной и механизированной тяге, минометы, машины с боеприпасами, солдатские кухни, повозки дивизионных саперов с иинами и колючей проволокой и с другим грузом быстро стремились пройти через мост.

Тут же по отделениям, один за другим, непрерывными цепочками по обеим сторонам колонн транспорта, пробегали мост бойцы-гвардейцы с пулеметами, с частями разобранных минометов, с коробками боеприпасов, стараясь как можно скорей добраться до твердой земли-матушки и укрыться от непрерывно летящих над головой снарядов, мин и осколков.

Несмотря на сильное зени1ное прикрытие и смелые^действия нашей истребительной авиации, методически, через 20–30 минут, вражеские бомбардировщики прорывались к мосту и успевали, хотя и в некотором беспорядке, сбрасывать бомбовый груз на переправу.

Еще не прошли мост последние подразделения, а передовые полки 57-й гвардейской стрелковой дивизии без особых потерь на переправе занимали рубеж по склонам высоток на противоположном берегу реки.

Паромную переправу танков и самоходно-артиллерийских установок решено быдо оборудовать прямо у Бутора под крутым обрывистым берегом.

На следующий день второй понтонный батальон полка сосредоточив имущество на крутом берегу, приступил к оборудчванию. Левый берег Днестра возвышался над поймой реки и круто опускался вниз. Если для спуска к реке танков это место по своей крутизне было допустимо, то для автомашин с понтонами оно было опасно.

Командир батальона решил разгружать полупонтоны и полупрогоны у обрыва и на руках по скатам обрывистого берега спускать их к реке. Понтонеры волоком подтаскивали полупонтоны к обрыву и на канатах спускали их с кручи. Полупрогоны и настил подносили на руках и спускались с. ними вниз, скользя и, зачастую, падая на осыпающихся склонах.

Обычно понтонеров радуют пасмурные, облачные или дождливые дни, что на их лексиконе называется благоприятной погодой, а тут, как назло, выдался ясный, солнечный и даже жаркий день.

Противник заметил работу понтонеров на обрывистом берегу, и в самый разгар работы обрушил шквал артиллерийского и минометного огня. Работы пришлось прекратить. А время не ждет.

Командир батальона обратился к командиру полка за разрешением перенести пункт паромной переправы на другое место.

Выслушав доклад старшего лейтенанта Панченко, командир полка сказал:

— Ну-ка, пойдем, я сам посмотрю, с народом поговорю, а помначштаба, — обратился он ко мне, — возьмет свой чемоданчик и приказы о награждении.

Понтонеры, увидав командира полка, с возгласами: «Батя! Батя идет!» — выходили из укрытий, где прятались при только что произведенном артналете противника, и быстро становились в строй по команде командиров рот.

Комбат старший лейтенант Панченко отдал рапорт.

— Подождем, — сказал командир полка, — вон еще один «храбрец» выглядывает из сарайчика. Ну-ка, герой, иди, иди сюда, да прямо ко мне.

Солдат подошел, стал перед строем и доложил командиру: «Рядовой Мелин».

— Так, так! А я тебя помню, — сказал подполковник, — раньше ты никогда не прятался от мин. Что, страшно?

Солдат смутился, покраснел, но ничего не ответил.

— Да ты не стесняйся и не говори, что не страшно, — продолжал командир и, обратившись к строю, сказал — И мне страшно, честное слово, страшно. Только об этом не нужно думать. Война ведь. А я знаю, что вы все — молодцы и храбрецы, и уверен, что все сейчас дружно будете работать назло врагу. А убить может и в тех сарайчиках и щелях, где вы укрывались. Понимаете? Нужно дружно, одновременно преодолеть этот скат, а там для противника мертвое пространство и самый берег ему не видно, — и, повернувшись в мою сторону, спросил — А этому герою есть что в приказе?

— Медаль «За отвагу», — ответил я.

Командир взял из чемоданчика медаль, прикрепил ее к гимнастерке смущенному рядовому Мелину и, подтолкнув его в сторону строя, сказал:

— Становись в строй. Надеюсь на тебя, Мелин.