В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

«Оп-па! – Нотт едва не заржал вслух. – Обязательно расскажу Дамблдору, что в Лютном единение человечества уже произошло, и он, старый пень, припоздал со своими новшествами. Люци, сука, ты и впрямь всполошил оба мира!»

Магнус постоял на тротуаре ещё какое-то время, изображая интерес к товарам на витринах, но в подозрительной лавочке ничего не происходило. Без подстраховки соваться в незнакомое помещение Нотт не рискнул, а потому отхлебнул из фляги глоток оборотки и неторопливо побрёл к банку.

Боул ждал у ступеней Гринготтса. На его вопросительный взгляд Магнус пожал плечами и мотнул головой, мол, никак и ничего.

Ещё через четверть часа из дверей банка показалась леди Малфой, сопровождаемая беспрерывно кланяющимся гоблином. Надменно вскинув подбородок и не глядя по сторонам, она направилась к огороженной шнуром площадке для аппарации. Нотт и Боул последовали за ней с разницей в несколько секунд.

Едва Магнус силой воли унял бунтующие после аппарации потроха, он деловито чмокнул Нарциссу в щёку, хлопнул Боула по плечу и помчался к тренировочной площадке – ему хотелось поразмыслить.

– Что-то затеял? – услышал он за спиной задумчивый голос Нарциссы.

– Похоже, мэм, но поручиться не могу, – спокойно ответил Боул. – Я недавно в Ковене и не успел изучить привычек лорда.

– Вот и я... недавно в Ковене.

Методично сжигая мишени, Нотт напряжённо думал, и итоги раздумий ему не нравились. Поэтому он запустил в крепостную стену несколько огненных шаров, понаблюдал, как огонь бессильно скатывается с камня, и направился в совятню.

«К хренам пашни и баржи, – ожесточённо сказал он сам себе. – Не был ты лендлордом, нечего и начинать. Отец верно говорил: нужно доверять своим людям, иначе сдохнешь в нищете и одиночестве. Оставь наведение порядка в замке тем, кто в этом разбирается – Паркинсону, Ургхарту, дедуле Джагсону и миледи Флинт. Да даже этот чокнутый Мей…»

– Милорд! Мило-о-орд! Ми… О, Хельга-заступница! Ноги уже никуда… Милорд!

– Нет! Только не это! Зачем я тебя помянул, а, ненормальный? – прошептал Нотт, остановился и медленно обернулся, молясь Салазару, чтобы этот голос ему померещился.

Куда там. К нему, оскальзываясь в весенней грязи, спешило его личное проклятие – Ричард Мейси, знаток средневековой фортификации. Владелец свечной лавки с превеликой, как показалось Магнусу, радостью бросил бизнес на жену с сыном и целыми днями отирался в Нотт-мэноре: с восторженной улыбкой лазил по стенам, шастал во внутреннем дворе, мешал ремонту донжона, приставал к мастерам, показывал им старинные, невесть где взятые чертежи и требовал восстановить ров и подъёмный мост.

Никакие увещевания Мейси не брали – упрямый грязнокровка слышать не хотел, что всё это древнее великолепие морально устарело минимум на полтысячелетия. В нынешнее злое время толщина стен, высота башен и расположение бойниц не решали ровным счётом ничего. Камни просто позволяли надёжно привязать щитовые чары, да служили дополнительным укрытием от особо разрушительных заклятий.

– Тут только донжон на что-то годится, – хором уговаривали его Нотт с Флинтом, – потому как изначально заклят правильно и по делу. Остальное рассчитано на магловские армии, ведь строили крепость задолго до Статута. За девятьсот лет Барьер сместился, проход схлопнулся, и мэнор очутился далеко от магловского мира. А магам или, скажем, вейлам в боевой трансформации простые камни не страшны, незачарованные стены они перемахнут и не заметят.

Чтобы угомонить Мейси, Нотт поскрипел зубами и разрешил устроить «правильный» вход в донжон. Пару недель чокнутого фортификатора не было слышно. Вернее, слышно его было очень хорошо, но к Магнусу он не приставал.

Зато бедные плотники едва не свихнулись, пытаясь сделать лестницу, «как описано в трудах великого Дюрера». «Да не плешивого немца из Лютного, неуч ты бессовестный! А гениального художника и учёного, сделавшего из фортификации науку!» На слове «наука» Мейси со значением воздевал указательный палец вверх, а старший мастер обречённо стонал, в досаде дёргал себя за бороду и изо всех сил пытался следовать строгому наказу лорда Нотта: дурачку не перечить, вежливо улыбаться и делать, как велит – авось наиграется и отстанет.

Увы, восстановленная «лестница Дюрера» только разожгла в Мейси жажду деятельности. Вот и теперь он размахивал какими-то свёрнутыми в трубку ветхими бумагами.

Нотт малодушно пожалел, что младший Малфой в Хогвартсе. Драко всякую свободную минуту, когда лекари отгоняли его от постели отца, бежал к чудному грязнокровке и рассказывал всё, что знал о магических крепостях. Он даже в Малфой-мэнор смотался и приволок оттуда солидную стопу книг по архитектуре, а половину из них презентовал Мейси насовсем.

– Он прав, милорд, – во время обеда Драко упрямо смотрел на Нотта исподлобья. – Мы бессовестно пренебрегаем достижениями предков. Ныне неприступных твердынь не строят, всё хлипкое и временное, а ведь наш мир почти не исследован. Мы жмёмся к маглам, одновременно презирая их – дурацкое занятие, и оно не делает нам чести. Сколько можно сидеть на заборе?