В бурном потоке

Но я уже достаточно расписала Вам свою квартиру и обстановку. А почему я вдалась в такие подробности, Вы, вероятно, уже догадались. Во-первых, ведь это Вам я главным образом обязана своим воспитанием по части вкуса и этикета, и, стало быть, должна же я отчитаться перед моей уважаемой наставницей. Во-вторых, я хочу залучить Вас к нам в гости. Да, бесценная, обожаемая тетечка, Вы должны непременно к нам выбраться, и притом в ближайшие же недели. Смена воздуха будет Вам только на пользу, а уж как мне хочется поговорить по душам! Гвидо носится весь день, как угорелый, за материалами для своих статей, ему при всем желании некогда побаловать свою женушку, как бы ему и ей того ни хотелось. Мы всего лишь раз слушали оперу в Придворном театре, побывали и на грандиозном рауте, устроенном Союзом газетных издателей. Вот когда убеждаешься, что Вена, несмотря на все убожество военного времени, все-таки Вена! Душечка тетечка! Видели бы вы эти туалеты! Феерично! Иначе не скажешь! Эрцгерцогиня Мария Йозефа в гранатовой парчовой робе с испанскими кружевными блондами цвета крем. Эрцгерцогиня Мария Аннунциата в голубом, отливающем сталью бархате и в горностаевой пелеринке! Мечта! Графиня Фуггер и младшая баронесса Ротшильд во всем белом: атлас и чернобурые лисы. Я была в своем подвенечном, перекрашенном в изумрудный цвет, и в крепдешиновой накидке цвета резеды с ручными прошивками. Гвидо купил мне ее в счет подарка к будущему дню рождения. Между прочим, модель самой Цвибак. Гвидо уверяет, что за мной, как за кометой, тянулся хвост поклонников. Конечно, он слегка преувеличивает, но я божественно провела время. Мы даже упомянуты в списке гостей в «Фремденблатт» и «Нейе фрейе прессе». Посылаю Вам газетные вырезки.

Но довольно об этом, вернемся к жизненной прозе. Я взяла за правило каждый день после обеда вязать часок для нашего малютки. К сожалению, шерсть у нас только на черном рынке и прескверного качества. Не могли бы вы, душечка тетечка, достать для меня хорошей шерсти через «Помощь фронту». Белая, из которой вы прошлой осенью вязали мужской свитер, подошла бы идеально.

Вена сейчас во многом отстает от Праги. Например, здесь куда хуже с продовольствием, особенно трудно приезжим, у которых нет ни связей, ни друзей. Если бы дело было только во мне, я бы не очень огорчалась. Но мой доктор (некий господин Пастурак, он, кстати, встречал в Галиции Вашего покойного мужа) находит у меня малокровие и считает, что мне не мешало бы подкормиться, чтобы ребенок получил хорошую основу. Поэтому у меня к Вам еще просьба. И опять я не для себя прошу, а для бебе, ведь я собираюсь сама его кормить. Поскольку я не получаю полноценного питания в достаточном количестве, все мои надежды на Вас. Я и подумала, не уступите ли Вы мне парочку из тех окороков, которые мы с Шёнберг выменяли в Воковицах, а заодно и немного сахару и муки, купленных на черном рынке. А главное — два-три кило шоколаду. Я недавно прочитала в газете, будто в Праге участились облавы, и мне даже подумать страшно, что может произойти, если кто-нибудь донесет насчет припасов, которые хранятся у Вас в маленьком погребе. Ведь чего только не бывает! От людей всего можно ждать! На Вашем месте я бы в первую очередь избавилась от шоколада, угораздило же кого-то пометить каждую плитку штампом благотворительного общества. Гвидо недели через две едет в Прагу по делам и явится к Вам засвидетельствовать свое почтение. Теперь, говорят, и в поездах просматривают чемоданы, но его корреспондентский билет — все равно, что охранная грамота.

Пора кончать, слишком уж расписалась. Заранее шлю тысячу благодарностей за шерсть и провизию. Кстати, я вспомнила, что послала супругам Зельмейер письмецо, чтобы быть принятой у них в доме, отрекомендовав себя и Гвидо как Ваших ближайших родственников. Надеюсь, вы не в претензии?

Пожалуйста, передайте мой самый горячий привет нашим дорогим пражанам, в особенности Елене и Оттилии. Слышно ли что-нибудь о Валли и Адриенне? Вы знаете, как близко я принимаю к сердцу все, что касается нашего семейства.

Целую руку.

С благодарностью, преданная Вам Агата.

IV

Агата взяла у служанки из рук вязанье.

— Хватит на сегодня, Мали! Барина я и сама дождусь. Тем более что ужин холодный… Ступайте спать, сегодня вы мне больше не понадобитесь!