В дебрях Маньчжурии

Я с трудом поднялся и встал с наледи, к которой примерз мой бок. Члены мои застыли и отекли, вследствие неловкого положения. Я подошел к тому месту, где вся теплая компания перепрыгнула через наледь и увидел на снегу и на застывшей наледи ясные отпечатки круглых характерных лап хищников. Наледь в этом месте была не менее 6 метров ширины, и гигантские кошки взяли это препятствие без малейшего усилия. Такова упругость и сила их стальных мускулов. Посидев еще немного на коряге и окончательно убедившись, что тигры ушли, я снова впрягся в веревочные постройки и поволок кабана по гладкой поверхности Тутахезы, вниз по течению. Луна спустилась уже довольно низко, бросая густые длинные тени на белую снежную пелену реки. В вышине темного глубокого неба искрились звезды, и суровый мороз трещал по стволам таежных деревьев и по мощному ледяному покрову горных ручьев и речек. Я быстро подвигался вперед, стараясь держаться посередине реки, чтобы обезопасить себя от засады и внезапного нападения из густых прибережных зарослей. Шаги мои гулко раздавались в тишине ночной, да шум влекомого мною кабана сливался с журчанием воды подо льдом на каменистых перекатах.

Только рано утром я дотащил свою добычу до зимовья, расположенного на крутом живописном берегу Тутахезы.

Маленький Ван

У маленького Вана большое горе. Отца увели в сопки хунхузы и требуют от него огромный выкуп, тысячу харбинских долларов! А где их взять? Мать собрала, что могла, с должников, лесных подрядчиков, продала все свои драгоценности, что хранились в ее заветном сундуке, полученном в приданое перед свадьбой, но не вышло и половины требуемой суммы, а жестокие хунхузы грозят смертью, в случае неуплаты.

Через три дня истекает срок внесения денег и нет никакой надежды на спасение. Бедная женщина сбилась уже с ног, в поисках изыскания способов добыть деньги, но все бесполезно. Коммерческое общество обещало пополнить заимообразно сумму выкупа, но до сих пор ничего не сделало, а время идет и роковой срок приближается. Она знает, что хунхузы неумолимы и в указанный срок выполнят свою угрозу, и через три дня она получит страшную посылку в виде корзины с отрубленной головой любимого мужа, единственного кормильца семьи, состоящей из жены и трех малолетних детей. Старшему сыну, Вану, всего только десятый год, но он не по летам развит и выглядит старше своего возраста. Нужда и тяжелый труд лишили его детства и сделали взрослым. На смуглом лбу его уже заметны глубокие морщины и черные глаза его не по летам серьезны и печальны.

В детском мозгу его зреют мысли и беспокойные думы не дают покоя. Он видит отчаяние и глубокое горе матери и в маленькой бритой голове его создается план освобождения отца из хунхузского плена. Отец еще здоров и силен может работать и кормить мать и двух братьев, а он, маленький, глупый, слабосильный Ван, никому не нужен и может заменить отца и отдать свою жизнь за жизнь и счастье родителей и маленьких братишек.

Эта идея гвоздем засела в голову маленького Вана и уже не выходила оттуда, несмотря на протест матери и уговоры ее, бросить эту затею, как невыполнимую.

Видя страдания матери, маленький Ван все более и более укреплялся в этой идее и в конце концов решил привести ее в исполнение, во что бы то ни стало.

Маленький Ван, как все китайские дети, был очень послушен, и в другое время ослушаться матери он не посмел бы, но теперь, когда жизнь отца висит на волоске и поставлено на карту существование всей семьи, он может выйти из повиновения матери. Она женщина со всеми ее слабостями, а он единственный мужчина в семье и может поступать самостоятельно, не спрашивая совета женщин. Он решил, что это его долг, как любящего сына и старшего брата.

Решение это бесповоротно и должно быть приведено в исполнение немедленно, так как путь предстоит далекий, а роковой срок назначенный хунхузами, приближается.

Отец маленького Вана, рядчик лесной концессии, Ван-фу-лин, уведен был хунхузами в глубину тайги в далекую фанзу зверолова, за сорок пять километров к югу от станции Вей-ша-хэ.

Мальчик не боялся за себя: он отлично знал всю тайгу в окрестностях станции, так как зимою постоянно бывал с отцом на ближних и дальних лесных заготовках и многие фанзы звероловов были ему знакомы.

Во время этих скитаний по тайге, он изучил жизнь ее двуногих и четвероногих обитателей и своим детским наблюдательным умом быстро усвоил себе тот первобытный язык условных знаков, который изображает собой дикую таежную азбуку, начертанную таинственною рукой на зеленом фоне дремучего леса.

Маленький Ван прекрасно разбирался во всех этих причудливых иероглифах древнего языка и мог безошибочно найти верную дорогу в диком лесу, не хуже любого старого таежника.

Дальнюю фанзу зверолова, где находился его отец в плену, мальчик также знал по прежним своим скитаниям, во время проверки материалов, заготовленных партиями рабочих. На полпути находилась фанза зверолова Тун-Ли, старого приятеля отца, глубокого старика, уважаемого всеми за свою испытанную мудрость и честность.