В доме музыка жила. Дмитрий Шостакович, Сергей Прокофьев, Святослав Рихтер

Первой исполнительницей чуть ли не всех маминых циклов романсов, написанных на стихи армянских поэтов, Сергея Есенина, многих миниатюр на стихи Эммы Мошковской была Нина Исакова.

На пожелтевшем клочке бумаги я неожиданно нашла вариант стихотворения Эммы Мошковской «Море», где вместо «моря» мама всюду написала «Нина» и изменила текст. Получилось так:

Нина, я к тебе бегу,
Я уже на берегу.

И дальше:

Свой романс к тебе несу.
Я пишу его тебе.
А поешь его ты мне.
Как меня мой разум (вместо «поезд») мчал,
Как он мчал, как он кричал:
Я без Нины (моря) не могу,
Нина! (Море) Я к тебе бегу!

Легко заключить, с какой нежностью мама относилась к Нине Исаковой. Она удивительный человек. Победительница вокального конкурса в Швейцарии, получила специальную премию за красоту и грацию. В самом деле, редкостная красавица, обладательница великолепного голоса, она умудрилась сохранить цельность натуры, незамутненность основных нравственных понятий, которые были ей присущи от природы. Солистка Театра имени Станиславского и Немировича – Данченко, певшая и Кармен, и Сонетку в «Катерине Измайловой», и Графиню в «Пиковой даме», народная артистка, депутат, она сохранила все данное ей Богом в неприкосновенности. Веселая (тоже в смысле Гессе, который такую веселость рассматривал как высшее проявление духовности), участливая, без тени зазнайства, не знакомая с капризами примадонн, простая в обращении. Может быть, не очень счастливая в личной жизни. Она всегда мгновенно откликалась на первый же мамин зов, прибегала, освещала своим присутствием любой самый пасмурный день и сразу же с увлечением бралась за новые романсы, записывала их на радио, пела в концертах и в авторских маминых концертах. У мамы есть коротенькая запись о ней:

«Моя дружба с Ниной насчитывает уже много лет. Все мои новые романсы я отдавала ей первой, и она, не жалея времени на репетиции, очень чутко относилась к пожеланиям автора. Ее оперная деятельность всегда сочеталась с камерным пением и это давало ей возможность донести до слушателей много прекрасной музыки, ее неисчерпаемые богатства. Если вспомнить концертную деятельность Зои Лодий, Анатолия Доливо, Веры Духовской, Назария Григорьевича Райского и многих других, то хочется пожелать и Нине Сергеевне продолжать работать в этом же ключе. А я бы хотела поблагодарить ее за то, что она дала жизнь и моей музыке».

Виктория Иванова и Нина Исакова были непременными участницами маминых авторских концертов, проходивших один или два раза в год в Малом зале консерватории, Октябрьском, Бетховенском или зале Дома композиторов на ул. Неждановой. Мама очень тщательно к ним готовилась. Репетировала со всеми участниками без устали. Ее работу с певцами и певицами не только перед авторскими концертами, но перед любым исполнением на радио или в концертном зале нужно было бы записывать на магнитофон как урок, во время которого торжествовали профессионализм, требовательность и точность. Больше всего она не выносила «бессмысленного вокала». Она заставляла своих исполнителей вдумываться не только в каждую мысль, но буквально в каждое слово, тем более что всякое слово в ее вокальной музыке всегда было глубоко прочувствовано музыкальными средствами. Она не успокаивалась до тех пор, пока не получала желаемого результата. Единственное, чего я не могу сказать, это что она начинала больше заниматься на рояле перед своими концертами, в которых участвовала и как пианистка. Это ее не волновало, сказывались природные свойства. Мама – композитор, за роялем, на сцене – это три компонента, составлявшие ее сущность. Свойственные ей непосредственность и естественность ни в чём не поражали так, как в этой сумме трех слагаемых: творчество, сцена, рояль.

Мама очень заботливо относилась к своим сценическим туалетам. Особенно хорошо мне помнится ее последний, как она выражалась, «вид». Серо-черное бархатное платье (мама обожала бархат), поверх платья черный же бархатный труакар без рукавов, застегнутый на бирюзовую пряжку, очень шли к ее уже почти седым волосам, крупной голове, значительным чертам лица, и все это в соединении с истинной женственностью.