В этой истории не будет злодея, и человек есть закон

Отблеск влажных стен начинал рябить в глазах, а странный отзвук в безмолвной пещере заставил Кари остановиться. То чёрное полотно, что было натянуто в конце узкого прохода, вдруг разбилось. Эмили тоже это заметила. Без шороха пары ботинок и походных курток звук стал яснее. В смолистой тьме, переполнившей спёртый воздух, вдруг стал насвистывать ветер. Он предлагал им очередной поворот. Решись Кари заговорить, он сразу же объяснил бы, что впереди либо выход, либо гейзер. И лучше бы им наткнуться на первый.

Там, где стена казалась наглухо заваленной, скрывался проход. Природа укрыла его от чужих глаз, надеясь, что прыткие умы не зайдут достаточно далеко, чтобы застать его в это печальное время. Он весь был покрыт густым слоем лунного молока. Эмили, привыкшая к тишине собственной работы за версту чувствовала любые силы, что могли побеспокоить нежную душу погруженного в труд человека, и именно здесь был главный офис этого зла. Она точно понимала, что Вайнкула не хочет, чтобы они видели то, что там спрятано, но всем им это было просто необходимо. Даже если секретные залы окажутся пусты, они должны были в этом удостовериться. Эмили не смогла бы простить себе трусость и возвращение с пустыми руками. Когда человечество стоит на пороге открытия, кто-то должен первым ступить в пропасть. Ведь когда-то и вакцину с Ньюэры впервые тестировали на чьём-то поражённом теле.

Пройти сквозь каменную массу во всех зимних одеждах было невозможно. Сколько Кари не пытался, дальше одного только плеча он не продвинулся. Фолк не стал дожидаться согласия Эмили, он и без того знал, что та не отступится. Пока она ломала голову, Кари уж давно бы убежал вперёд. Разве что стены ненароком его останавливали.

— А ты, случаем, не пролезешь? — прошептал он так, словно кто-то здесь мог их подслушать. Его голос в момент разлетелся по пещере глухим эхом. Фолку пришлось внимательно изучить девушку, прежде чем заключить. — Нет, твой таз явно шире моего.

— Спасибо, что не предлагаешь мне ломать кости.

— Да не за что, просто сейчас не до этого. Но потом мы обязательно как-нибудь сочтёмся.

Кари потянулся к замку и одним резким движением расстегнул свою куртку. Она успела слететь с него прежде, чем Эмили это заметила. Затем полетели кофта, шарф и даже верхние штаны. Будь на всё воля фолка, он снял бы и ботинки, только вот без их помощи по ледяному полу он не смог бы ступить и шагу.

— Ты что делаешь? Здесь ну уж никак не теплее, чем на открытом воздухе! — пытаясь оставаться тихой, она поймала куртку и накинула её обратно на Кари, но тот и не пытался её поймать. Одежда бесхозным мешком упала на каменное покрытие так, будто бы Эмили пыталась пристроить пуховик на голой стене без единого крючка. — Вы, фолки, хотя бы слышали о том, что такое пневмония? Такими темпами ты сляжешь прежде, чем успеешь узнать о своём народе хоть что-то! Не забывай, что после всего тебе ещё добираться обратно, а у нас нет ни транспорта, ни связи!

— Уважаемая заместительница председателя, а Вы, случаем, не притворяетесь ли представителем рода человеческого? Подозрительно мало Вы смыслите в людских делах. От лёгкого переохлаждения у меня лишь упадёт иммунитет, но никак не проявится одна из ваших болячек, которыми вы нас так любезно наградили. Да и пока я стою здесь с тобой, у меня больше шансов замёрзнуть насмерть, чем когда я буду идти к своему главному открытию.

Хоть Кари и блистал в лучах личных познаний о своих сводных братьях, ему недоставало информации о собственной семье. Эмили понимала, что её не хватает им всем. Всё, что люди знали о фолках, было меньше капли крови в океане. Она не была способна окрасить воду в красный, но и её могла учуять акула. Кари никогда не знал земных акул, но по неволе сам занял их место. Он был точно уверен, что места эти полны неизведанного. Его обуревало желание восполнить пробел в жизни своих загнанных в угол предков. Кари давно понял, что лишь по старческой глупости отец запрещает ему приближаться к Западным пещерам. И вот теперь фолк исчез в скале так быстро, как только смог.

Глаз за глаз, как любили приговаривать люди. И весь мир ослепнет, как добавил кто-то с Древней Земли. Эмили была готова поступиться со страхом, что не давал ей отплатить фолкам по заслугам, даже в том случае, если от её попытки жизнь останется без света. Они заслуживали большего, и один из людей понял это, пока не стало слишком поздно. Если предположения Кари были верны, то всё ещё можно было исправить. Раз уж Эмили приняла эту идею, то и оставшееся человечество сможет. Для чего же ещё неизвестный Творец дал человеку и фолку одно сознание, как не для выплаты долга? Слишком многое люди заняли у всего Сущего. Перемены в мироздании оказались не за горами, и к ним были готовы подтолкнуть две головы и четыре совместно работающие руки.